Дети утренней звезды

– Ну да! – захлопала глазами Виолетта. – Ты же знаешь эти истории про зверодушцев, которые воруют детей из колыбели и уносят в лес для своих жутких обрядов, про Бардов, сводящих с ума рыцарей-защитников своей адской музыкой, Властных, ворующих души у спящих адептов?

– Ах эти… – ровным голосом сказала Дженни. – Да, читала, конечно. Ужасы какие…

– Хватит сказки сочинять, – засмеялись сзади. Эжен Фламмель, паршивец, шел позади и внимательно слушал. – Ну как можно превращаться в зверей без алхимических субстратов, посуди сама?

– Много ты знаешь о Магусе! – обиделась Виолетта.

– Я явно больше знаю об алхимии, чем ты, – покровительственно заметил Эжен. – За счет чего тело возьмет энергию, а главное – образ трансмутации? Ведь эликсиры перевертышей содержат комбинацию генов, которая формирует их изменчивую плоть определенным образом. А эти легендарные зверодушцы никаких эликсиров не используют.

– А им и не надо эликсиров, они без алхимии чудеса творят, – Виолетта была уязвлена.

– Да ты фанат Магуса, – рассмеялся Эжен. – Вы с Фреймусом нашли друг друга.

– Ты что, ему не веришь? – поразилась Ви. – Тогда зачем приехал?

– Потому что Фреймус – величайший из ныне живущих алхимиков, – пояснил Эжен. – Он гений алхимии. Мне плевать на его заблуждения, я возьму его науку.

– А почему Луна? – спросила Дженни и тут же осеклась – нет, ей же надо держать язык за зубами. Зачем она с ними разговаривает?!

– Ты о чем? – очки Фламмеля блеснули.

– Луна – царица изменчивых, – неохотно сказала Дженни. – Так было сказано… не важно где[15]. Перевертыши подчиняются ее циклам, они сильны, когда она растет, они слабеют, когда она убывает.

– Фотоактивация, – торжествующе сказал Эжен. – Это называется фотоактивация, девочки. Лунный свет запускает процесс трансмутации, и чем интенсивней поток света, тем быстрее перевертыш морфирует в заданный эликсиром облик. Банально.

Дженни задумалась, вспоминая наблюдения за перевертышами прошлой ночью. Она почти не сомневалась, что именно Эжен был тем самым ловким шпионом. Виолетта мрачно глядела на Фламмеля, подавленная его эрудицией.

– Искусство Великого Делания! – поднял палец Эжен. – Вы же из рода адептов, как вы можете не знать основ…

– Женщина сильна своей слабостью, – вкрадчиво заметила Мэй Вонг, потихоньку прибившаяся к ним. – Не торопись, Фламмель, все только начинается.

– Да что ты… – снисходительно начал Эжен, но Дженни его перебила:

– Свет здесь ни при чем. Перевертыши способны трансмутировать, даже если Луна закрыта облаками. Нет, тут другое…

Она задумалась, мысленно воссоздавая увиденный образ перевертыша.

– Неужели? – Фламмель насмешливо поправил очки. – Ты так хорошо знаешь алхимию? Тогда, может, распишешь трансмутационную формулу эликсира перевертышей? По фазам, всю процедуру трехэтапной инъекции? И заодно объяснишь, что служит активатором реакции, если лунный свет тебя не устраивает?

– Я вообще не разбираюсь в алхимии, – честно призналась Дженни. – Но свет здесь ни при чем. Природа перевертышей следует зову Луны, они растут и умаляются вместе с ней, их плоть сопричастна ее движению в небе. Связь здесь гораздо глубже, чем просто влияние лунного света. Думаю, они сами запускают трансмутацию, подчиняясь зову Луны. Не знаю ничего про эликсиры и гены, но ключ к процессу точно у них в мозгах.

Эжен задумался, тонко и язвительно улыбнулся:

– У тебя любопытно устроена голова, Сара. Может, ты и пригодишься нашей пятерке. Ладно, увидимся внизу.

Он нырнул в тоннель.

– Уела ты его, – сказала Виолетта. – Зверодушцы совсем не сказка!

– Хорошая стратегия, Сара, – заметила Мэй Вонг. – Такая прямолинейная и одновременно наивная – неплохо придумано. «Я не знаю алхимии…» Молодец!

Она последовала за Эженом. У входа в тоннель остались только они с Виолеттой.

– О чем она? – оторопела Дженни, спускаясь по ступенькам.

Виолетта неловко улыбнулась:

– Ну так мы же вроде в одной пятерке и должны поддерживать друг друга. Хотя вообще-то…

Она замялась. Дженни с интересом ждала продолжения. А они забавные, эти темники.

– Пятерки будут соревноваться между собой, ты же читала в буклете. Но говорят, что еще Фреймус будет отбирать самых лучших в лагере.

– И их ждет почет, слава и большие деньги? – догадалась Дженни.

Виолетта пожала плечами: