сюрпризов.
– Черти, – она смотрела на него, не мигая. – Лешие. Демоны. Полтергейст…
– Барабашки, – вспомнил Игорь словечко из детства. – Вы это сейчас серьезно, Ирина?
– Более чем, Игорь Вячеславович.
– Просто мне показалось, вы шутите.
– С такими вещами не шутят. Повторюсь, люди верят в разное. В другие миры, в пришельцев с далеких планет. И у вас ведь, насколько я поняла, имеется собственный талисман. Ваша последняя пачка.
– Я вас умоляю, это всего лишь сигареты.
– То есть ни в какую мистику вы не верите?
– Нет, – уверенно качнул головой он. – В никотиновую зависимость верю. В семейные ценности. В любовь, несмотря на возраст, тоже верю. Но не в домовых и прочую паранормальщину.
Рука опять потянулась к карману. Поймав себя на этом, он разозлился.
– Послушайте, Ира. Вам не кажется, что беседа затянулась и мы порядком отклонились от темы?.. Согласен, тут есть доля и моей вины, но все же. Что за дурацкий экзамен вы мне устроили? Какая разница, во что я верю? При чем тут мировоззрение моей жены или, если уж на то пошло, чье бы то ни было еще? Простите, если я чего-то не знаю… Вы продаете квартиры только прихожанам ближайшей церквушки?
– Дело в том, что поблизости нет церквей, – мрачно ответила она.
– И что это меняет? Повторюсь, мы с женой не религиозны.
– Да, но сына вам стоит покрестить. Если вы всерь ез настроены сюда въехать.
– Что? – Игорь возмутился. – Мне послышалось или вы только что указали, как мне следует поступать с моим ребенком? Не много ли на себя берете, милочка?
– Это в ваших же интересах. У нас… у нашей фирмы уже были проблемы с этим домом.
Он не мог поверить своим ушам:
– Вы на что сейчас намекаете, Ира?
Девушка облизнула губы, затем быстро встала из-за стола, и поспешность этого движения напомнила ему суету перепуганной крысы. Она так и не притронулась к своему кофе. И явно была взволнована. Это было заметно по глазам, по участившемуся дыханию. По тому, как, будто невзначай, маленькая ладонь накрыла цепочку с крестиком.
– Понимаю, что все это звучит безумно…
– Безумно – это еще мягко сказано! В отличие от вас, Ира, я уже мало что понимаю.
– Я не должна говорить того, что сейчас скажу. И прозвучат мои слова, скорее всего, еще ужасней, чем… Но вы все-таки постарайтесь отнестись к тому, что будет сказано, серьезно. Так же серьезно, как вы настроены на покупку квартиры. Ладно?
– Не могу ничего обещать, – продолжая недоумевать, сказал он. – Но я попытаюсь.
– Хорошо. Повторю, я не обязана вам этого говорить… но вы, Игорь, обязаны это знать. Это важно. И это имеет отношение к вопросу о вере. Предыдущий владелец квартиры – с ним не все в порядке.
– В смысле? Какой-то сектант, фанатик?
– Нет, насколько мне известно. Он был обычный одинокий мужчина, ваших лет… Но здесь, – Ирина отвернулась к окну. – Здесь он покончил с собой.
Его разуму понадобилось несколько секунд, чтобы переварить услышанное. Зато тело отреагировало мгновенно: мышцы напряглись, позвоночник вытянулся в струну, закаменел. И, кажется, волосы на затылке сами собой шевельнулись, как живые.
– Его звали Вадим… Генич, кажется. За год до этого он похоронил жену. Рак вроде бы, точно не скажу, не помню. После смерти супруги Вадим начал пить. Вскоре пришлось уйти с работы, счета стало нечем оплачивать. Судя по тому, что вы говорили о вредных привычках, вам известно, как это бывает, когда человек катится на дно. Квартиру в центре Вадим был вынужден продать. И купил у нас новую, вот эту. Въехал… Вел себя тихо, никому не мешал. По крайней мере жалоб не поступало. Впрочем, часть квартир тут еще пустуют, ожидая продажи. Так что, по большому счету, и мешать-то было некому… А через месяц бедняга удавился. Повесился в ванной на собственном ремне, если вам важны детали.
– М-да, – только и смог выговорить Игорь.
– Наша фирма вела все сделки, поэтому я в курсе. Квартиру унаследовали дальние родственники Вадима, из Израиля, – продолжала риелтор. – Они пожелали продать доставшуюся жилплощадь как можно скорее, и их желание вполне можно понять – мало кому приятно иметь квартиру с подобным бэкграундом… Вот почему цена гораздо ниже рыночной, Игорь Вячеславович.
Она отошла ненадолго в коридор, а, вернувшись, положила перед ним на стол гербовую бумагу и ручку:
– Ваш договор. Но я прошу, ради ваших жены и ребенка. Прошу еще раз хорошенько подумать, взвесить все «за» и «против», прежде чем вы завершите
