Пальмаръ казался застывшимъ и соннымъ. На улиц ни человка, на озер – ни барки. Мужчины выходили, чтобы вынуть подавшуюся ночью рыбу и быстро спшили домой. Ноги ихъ, обвязанныя толстымъ сукномъ подъ лаптями казались огромными. На дн барки лежала охапка рисовой соломы, чтобы холодъ былъ не такъ чувствителенъ. Часто раннимъ утромъ по каналу плавали большіе куски льда, словно тусклое стекло.
Вс изнемогали отъ холода. Они были дтьми жары, привыкли видть, какъ кипитъ озеро и дымятся поля, какъ подъ лаской солнца поднимаются съ нихъ гнилыя испаренія. Въ такой собачій холодъ даже угри по словамъ дядюшки Г_о_л_у_б_я не желали выставлять изъ ила свои головы. И въ довершеніе всего, часто лилъ проливной дождь, отъ котораго темнло озеро и выступали изъ береговъ каналы.
Срое небо придавало всей Альбуфер грустный видъ. Плывшія въ полумрак барки походили съ ихъ неподвижными людьми, зарывшимися въ солому и по самый носъ покрытыми лохмотьями, на гроба.
Съ наступленіемъ Рождества, по мр приближенія праздника Младенца Іисуса, Пальмаръ, казалось, снова пробуждался, сбрасывая съ себя зимнюю сеячку, въ которую было погрузился.
Надо было развлечься, какъ всегда, хотя бы и замерзло озеро и по немъ можно было бы ходить, какъ случается въ отдаленныхъ странахъ, по разсказамъ бывалыхъ людей. Еще боле чмъ жажда развлеченій пальмарцевъ толкало желаніе насолить своимъ веселіемъ жителямъ материка, рыбакамъ Катарохи, смявшимся надъ Младенцемъ, презирая его за его миніатюрность. Эти безсовстные и неврующіе враги доходили до того, что утверждали, будто пальмарцы погружаютъ своего божественнаго покровителя въ волны каналовъ, когда у нихъ бываетъ плохой уловъ. Что за кощунство! Въ наказаніе за ихъ гршный языкъ Младенецъ Іисусъ и не дозволяетъ имъ участвовать въ преимуществахъ жеребьевки.
Весь Пальмаръ готовился къ праздникамъ. Не боясь холода, женщины перезжали озеро, чтобы отправиться въ Валенсію на рождественскую ярмарку. Когда он возвращались въ барк мужа, нетерпливая дтвора поджидала ихъ у канала, чтобы поскоре взглянуть на подарки. Картонныя лошадки, жестяные сабли, барабаны и трубы привтствовались мелюзгой восторженными кликами, между тмъ, какъ женщины показывали подругамъ боле важныя покупки.
Праздникъ продолжался три дня. На второй день Рождества изъ Катарохи прізжала музыка. Самый толстый угорь, попавшійся въ сть за весь годъ, разыгрывался въ лотерею, чтобы покрыть расходы. Третій день былъ посвященъ Младенцу, а слдующій – Христу. Все время служились мессы, говорились проповди и устраивались балы подъ звуки тамбурина и волынки.
Нелета ршила повеселиться въ этомъ году, какъ никогда. Она наслаждалась полнымъ счастіемъ. Сидя за стойкой, она точно жила среди вчной весны. Когда она ужинала, имя до одну сторону С_а_х_а_р_а, по другую – К_у_б_и_н_ц_а, когда они вс, спокойные и удовлетворенные, наслаждались священнымъ семейнымъ покоемъ, она считала себя самой счастливой женшиной въ мір и благодарила добраго Господа, даруюіцаго счастіе хорошимъ людямъ. Она была первой красавицей и первой богачкой деревушки. Мужъ ея былъ доволенъ. Тонетъ, всецло подчинявшійся ея вол, казался все боле влюбленнымъ. Чего еще желать? Она была убждена, что важныя барыни, которыхъ она видла издалека, бывая въ Валенсіи, были, безъ сомннія, не такъ счастливы, какъ она въ этомъ уголк ила, окруженномъ водой.
Ея враги сплетничали. Свояченица С_а_х_а_р_а шпіонила за ней. Чтобы видться, не возбуждая подозрній, имъ приходилось придумывать поздки въ ближайшія озерныя деревни. Нелета обнаруживала при этомъ такую находчивость и краснорчіе, что К_у_б_и_н_е_ц_ъ сталъ было сомнваться, ужъ не правда ли сплетни о прежнихъ связяхъ трактиріцицы, научившихъ ее, по всмъ вроятіямъ, подобнымъ хитростямъ. Нелета относилась спокойно къ этимъ клеветамъ. Ея враги говорили тоже самое тогда, когда между ней и Тонетомъ не было ничего, кром самыхъ незначительныхъ словъ. И увренная въ томъ, что никто не можетъ уличить ее, она нренебрегала сплетнями и шутила съ Тонетомъ въ переполненномъ трактир такъ, что дядюшка Г_о_л_у_б_ь былъ непріятно пораженъ. Нелета разыгрывала обиженную. Разв они не вмст выросли? Разв она не иметъ права любить Тонета, какъ брата, вспоминая все то, что его мать сдлала для нея?
С_а_х_а_р_ъ поддакивалъ и хвалилъ добрыя чувства жены. Гораздо мене ему нравилось поведеніе Тонета, въ качеств компаньона. Молодой человкъ велъ себя, какъ будто выигралъ въ лотере, и хотлъ развлекаться, не занимаясь рыбной ловлей, точь-въ-точь какъ самъ С_а_х_а_р_ъ, который однако продалъ свое, не принося вреда никому.
Главный путь давалъ хорошій доходъ. Конечно, то былъ уже не баснословный уловъ прежнихъ лтъ, но бывали ночи, когда поладалось около ста арровъ угрей. С_а_х_а_р_ъ былъ доволенъ дломъ, торговался съ городскими скупщиками, наблюдая за взвшиваніемъ и отправкой корзинъ съ угрями. Съ этой стороны все шло не дурно, но онъ любилъ, чтобы каждый вносилъ свое. Каждый пусть исполняетъ свой долгъ, не эксплуатируя другихъ.
С_а_х_а_р_ъ общалъ дать денегъ и далъ ихъ. Ему принадлежали вс сти и приспособленія для ловли, цлая куча, не ниже трактира. Но вдь Тонетъ общалъ ему домочь своей работой, а на самомъ дл своими гршными руками не поймалъ еще ни одного угря.
Въ первыя ночи онъ, правда, отправлялся на ловлю. Сидя въ барк, съ сигарой во рту, онъ глядлъ, какъ ддъ и наемные рыбаки опорожняли въ темнот большія сти, наполняя дно барки угрями и линями. Потомъ онъ и отъ этого отказался. Онъ не любилъ темныхъ, бурныхъ ночей, когда озеро волнуется и когда бываетъ особенно хорошій уловъ, не любилъ напряженія, когда нужно было тащить тяжелыя полныя сти, чувствовалъ отвращенье къ липкому прикосновенію угрей, выскальзывавшихъ изъ рукъ. Онъ предпочиталъ оставаться въ трактир или спать въ хат. Желая возбудить его своимъ примромъ, бросая ему въ лицо упрекъ въ лни, С_а_х_а_р_ъ нсколько ночей отваживался отправляться на ловлю, кашляя и жалуясь на свои боли. Но стоило только трактирщику ршиться на такую жертву, какъ Тонетъ тмъ охотне оставался дома, не стыдясь заявить, что Нелета боится быть одна въ таверн. Положимъ, было достаточно одного дядюшки Г_о_л_у_б_я, чтобы вести дло. Никогда тотъ не работалъ съ такимъ энтузіазмомъ, какъ теперь, когда былъ хозяиномъ Главнаго пути. Но – чортъ возьми!- Договоръ остается договоромъ и С_а_х_а_р_у казалось, что молодой человкъ обкрадываетъ его, такъ какъ былъ доволенъ жизнью и такъ мало интересовался дломъ.
Везетъ этому негодяю! Только страхъ потерять Г_л_а_в_н_ы_й п_у_т_ь останавливалъ дядюшку Пако! А Тонетъ жилъ въ трактир, точно онъ принадлежалъ ему, и толстлъ отъ блаженства, видя, что вс его желанія исполняются, стоитъ ему только протянуть руку. лъ лучшее, что было въ дом, наполнялъ свой стаканъ изъ всхъ большихъ и малыхъ боченковъ и порой подъ вліяніемъ мгновеннаго безумнаго желанія удостовриться въ своихъ правахъ, осмливался ласкать Нелету подъ стойкой въ присутствіи С_а_х_а_р_а, въ четырехъ шагахъ отъ постителей, среди которыхъ были люди, не терявшіе ихъ изъ виду.
Порой онъ испытыналъ безумное желаніе уйти изъ Пальмара, провести денъ вн Альбуферы, въ город или въ деревушкахъ около озера, и, ставъ въ поз господина передъ Нелетой, требовалъ:
– Дай дуро!
Дуро? На что? Зеленые глаза трактирщицы вливались въ него властные и гнвные. Она выпрямлялась надменная, какъ прелюбодйка, боящаяся въ свою очередь быть обманутой. Видя въ глазахъ парня одно лишь желаніе бродяжничать, стряхнуть съ себя эту жизнь слишкомъ упитаннаго самца, Нелета улыбалась довольная и давала столько денегъ, сколько тотъ просилъ, совтуя только поскоре вернуться.
С_а_х_а_р_ъ возмущался. Съ этимъ можно было бы помириться, если бы парень занимался дломъ. А онъ не только обкрадываетъ его, не только уничтожаетъ половину припасовъ, а сверхъ всего требуетъ еще денегъ. Жена слишкомъ добра! Ее губитъ эта привязанность, которую она съ самаго дтства питаетъ къ оемейству Г_о_л_у_б_е_й. И съ мелочностью скряги онъ высчитывалъ, сколько Тонетъ съдалъ въ трактир или выпивали его друзья, которыхъ онъ угощалъ за счетъ его – хозяина. Даже П_і_а_в_к_а, этоть вшивый нищій, изгнанный изъ трактира, потому что грязнилъ вс стулья, теперь опять появляется подъ охраной К_у_б_и_н_ц_а, который спаиваеть его, да еще ликерами, самыми дорогими, и все для того, чтобы слушать глупости, вычитанныя имъ изъ книжекъ священника въ бытностъ свою ризничимъ.
– Въ одинъ прекрасный день парень еще ляжетъ въ мою постель!- говорилъ Нелет, жалуясь, трактирщикъ.
Несчастный не умлъ читать въ этихъ глазахъ. Онъ не видлъ дьявольской улыбки въ насмшливомъ взгляд, съ которымъ жена выслушала подобное предположеніе.
Когда Тонету надодало цлый день сидть въ трактир рядомъ съ Нелетой, какъ маленькая комнатная собачка, выжидающая момента, когда ее обласкаютъ, онъ бралъ ружье и собаку С_а_х_а_р_а и отправлялся въ тростники. Дядюшка Пако имлъ лучшее ружье въ Пальмар, ружье богатое, которое Тонетъ считалъ какъ
