– Командир, там внештатная ситуация, – доложил один из бойцов. – Никак не получается правильно положить шиповку. На дороге лежит огромная змеюка, и не просто лежит, а жутко шипит и бросается на людей.
– Пошла она к Богоматери! – решил лейтенант. – Двух шиповок хватит. И грузовик поставьте, не помешает. Кстати, со стороны болота слышу звук мотора. Приготовились! Стрелять только по моей команде!
Омоновцы заняли позиции, большинство из них залегли за грузовиком, направив автоматы вдоль грунтовой дороги. Расположились они очень кучно, опасаясь потревожить змей, которых тут, очевидно, имелось немало. Лейтенант забеспокоился, что автомобиль приближается очень уж медленно. Да и звук мотора был какой-то слишком густой для легковушки, едущей отнюдь не по бездорожью. «Не может же он на первой передаче переть», – размышлял Кислицын, пытаясь понять, какие дополнительные неприятности это сулит.
Когда машина появилась в поле зрения, кое-что прояснилось. Она ехала задним ходом, отсюда и возмущенный рев двигателя. Марку автомобиля лейтенант не распознал, да это и не имело значения. Он дождался, когда колеса наедут на шиповку, и скомандовал: «Огонь!»
По машине короткими очередями ударили с десяток автоматов, остальные бойцы прикрывали тыл и фланги и в бой пока не вступали. Большинство пуль, если не все, прошли мимо. Автомобиль еще до начала стрельбы резво переключился с заднего хода на третью передачу и на спущенных шинах поковылял обратно. Для омоновцев это почему-то оказалось полной неожиданностью, и скорректировать прицел никто не догадался. Но, разумеется, далеко уйти подозреваемые не могли. Их автомобиль теперь едва ли мог удрать от преследования пьяного безногого инвалида, не говоря уже об автоматных пулях на прямой, отлично простреливаемой дороге.
Одна из пуль попала в бензобак, и вокруг сразу стало светлее, чем в самый ясный полдень. В таком огне выжить не смог бы никто. Бойцы с облегчением вздохнули. Бой окончен, потерь нет. В этот раз повезло. Но лейтенант не считал, что операция завершена. По его команде трое омоновцев побежали по дороге, обогнув горящий автомобиль, и еще четверо, разбившись на пары, прочесывали заросли вдоль дороги, на их жаргоне называемые зеленкой. Остальные внимательно следили, чтобы на шоссе по грунтовке никто не выскочил. Не то чтобы имелись серьезные сомнения в гибели водителя и пассажиров машины, но лейтенант желал исключить малейший риск.
Творец его желаниям не внял. Внезапно перед цепью бойцов непонятно откуда возник какой-то тип и навел на них пистолет. Омоновцы открыли по нему огонь, не задумавшись даже на мгновение. В таком серебряном вихре у него не было ни единого шанса выжить, никакие доспехи не могли иметь достаточно энергии, чтобы справится с водопадом пуль.
Однако защита этого мага оказалась мощнее, чем любой из них мог себе представить. Создавалось полное впечатление, что пули ему не вредят. Промахнуться с такого расстояния было невозможно, все пули безошибочно находили цель, но противник, несмотря на это, продолжал стоять и в кого-то целиться, причем каждому из омоновцев казалось, что целятся именно в него. Многие бойцы уже перезарядили свои автоматы запасными магазинами и продолжали пальбу.
Командир почти совсем оглох от стрельбы и потому не услышал, что сзади к нему кто-то подошел. Если бы это был враг, ему бы ничего не помешало прикончить и лейтенанта, и всех его бойцов. Но это был не совсем враг. Кислицын почувствовал, что кто-то осторожно похлопал его по плечу, и обернулся. Вид наглой улыбающейся морды над отлично ему знакомым мундиром (очень похожим на германскую военную форму времен Второй мировой, с эмблемой в виде крылышек на груди, весьма напоминающих орла) настроения отнюдь не добавил. От Небесного Легиона он всегда ожидал неприятностей и ни разу не обманулся в ожиданиях.
– Лейтенант Родригес, – представился ангел. – Небесный Легион, разумеется.
– Лейтенант Кислицын, ОМОН Инферно, – буркнул в ответ бес.
– Сеньор Кислицын, зачем ваши люди стреляют в голограмму? Вы проводите учения или приняли образ за что-то другое?
– Прекратить огонь! – мрачно скомандовал командир ОМОНа, что и было немедленно исполнено.
Родригес подошел к магу, держащему пистолет, нагнулся и поднял с земли хрустальный телефон, показал его всем, а затем выключил.
– Вы пытались победить в кровопролитном бою хрустальный коммуникатор? – поинтересовался он. – Ну, считайте, что взяли его живым. Дарю! – Он протянул телефон Кислицыну, тот машинально взял и положил в карман.
– Они ушли обратно. Но мы их догоним, – пообещал командир ОМОНа.
– Нет, – возразил Родригес. – Им нужно было на шоссе, и они вышли на шоссе. А вы – растяпы. Они прошли сквозь вас, пока вы сражались с призраком.
– Они не могли пройти. Мои люди перекрывали все. – Кислицын и сам понимал, что ангел в таких вещах врать не станет.
Быстро проведя перекличку, лейтенант определил, что двух бойцов не хватает. Именно той пары, которая прочесывала зеленку справа от дороги, если смотреть со стороны шоссе. После непродолжительных поисков их обнаружили. Оба были без оружия и без сознания, зато взамен каждый обзавелся некоторым количеством ссадин.
– Представляешь, как твои действия оценит начальство? – заржал Родригес.
Кислицын представлял. Самое меньшее – это разжалование. Но, учитывая пьянку во время дежурства, вряд ли он отделается так легко. В Инферно на пьянство смотрят сквозь пальцы, но при одном условии – это не должно приводить к провалу. Если же, как сейчас, провал имеет место, пьянка пойдет
