Темная сторона дороги (сборник)

об улучшении условий труда и повышении зарплаты.

Кирилл в последнее время очень много думал о собственной ненужности и острой необходимости трудовых мигрантов, о бесполезности своих знаний и диплома Технологического института и внезапной пользе неквалифицированного труда. Он будто попал в параллельный мир, где все перевернуто с ног на голову. Размышления его неизбежно приводили к одному и тому же выводу – надо работать, не высовываться, а там будь что будет. То есть, говоря проще, надо плыть по течению, а там – куда вынесет, к какому берегу прибьет. И однажды ему в голову пришла страшная мысль: а что, если к берегу не прибьет, если выбросит в океан? В океан таких же никому не нужных специалистов, замененных на трудолюбивых граждан соседних государств? Он просто утонет там, погибнет. Пусть даже не физически, но все равно хорошего мало.

От мыслей о собственной никчемной жизни из-за «понаехавших» его отвлекло донесшееся из динамиков объявление. Конечная станция, просьба покинуть вагоны, поезд дальше не идет. Поезд не идет, а ему надо. После переезда в Подольск поездка на работу и обратно стала для Кирилла своего рода путешествием. Неприятным путешествием длиной в полтора – три часа. Все зависело от времени года и метеорологических условий. Кто бы мог подумать, что в XXI веке в столице огромной страны движение общественного транспорта будет зависеть от дождя, гололеда и влажности воздуха? А если оставить эти шутки, то было все куда серьезней. Вот о чем нужно было думать кандидатам в мэры и губернаторы. И тут Кирилл вспомнил о газете «Самые свежие новости». Одна лежала на полу прямо у выхода из вагона. Кирилл подхватил ее и вышел на перрон.

Дождь усилился. Кирилл поднял воротник куртки и, маневрируя среди людей с зонтами, пробрался к остановке. Автобуса давно не было, и это несмотря на выделенную полосу для общественного транспорта. Этот самый транспорт застревал немного дальше. Как только заканчивалась выделенка для автомобилистов, начиналось настоящее испытание. При въезде в Щербинку четырехполосная трасса превращалась в однополосную тропинку со светофорами через каждые сто метров. Так что разогнаться при всем желании не удавалось. Единственное, что радовало, так это то, что никаких аварий со смертельным исходом там априори быть не могло.

Но вдруг Кирилл вспомнил о статье на первой полосе. В ней как раз говорилось об этом участке дороги. Авария с 24 жертвами произошла…

Он открыл газету. Быстро пробежал глазами, остановился на дате, потом на количестве погибших, и… Вот! На пересечении Обводной и Варшавского шоссе мусоровоз врезался в автобус «Москва – Подольск». Черт! Несмотря на то что это произошло вчера, желание ехать на автобусе у Кирилла пропало.

Он сложил газету и бросил в переполненную урну. Жалко людей, что и говорить, но за десять лет работы в столице Кирилл стал относиться к смерти спокойней, что ли. Даже равнодушнее. Но он прекрасно понимал, что это равнодушие временное. То есть, если бы он знал хотя бы одного человека из погибших, новость о жертвах аварии была бы воспринята со скорбью. А так, ну случилось и случилось. Аварии, убийства, смерти в метро были частым явлением. Новости, словно мусорные баки, были переполнены чернухой. Но эта авария почему-то не оставляла его в покое. Как будто там, среди тех двадцати четырех несчастных, был тот, кого он знал, с кем он здоровался, разговаривал. Будто там был его друг или родственник.

Кирилл подошел к урне и взял газету. Возможно, там есть фамилии погибших. Он еще раз перечитал статью. Нет, никаких фамилий. Даже автор статьи не указан. Лишь под названием газеты он увидел прежде не замеченный слоган:

Мы узнаем новости первыми.

Слогана глупее он еще не видел. Они узнают новости первыми, видите ли. Какого черта?! Пусть скажут это погибшим.

Кирилл скомкал газету и бросил в урну. Бумажный комок ударился о бутылку и упал в лужу. Почему его зацепила эта дурацкая газета? Неужели из-за названия? Самые свежие новости. Без душка? Нет, не в газете дело. Ведь он даже не прочитал там ничего, кроме первой полосы, на которой располагалась единственная статья об аварии. Или нет? Он посмотрел на мокрую газету. Теперь он об этом не узнает. По крайней мере из этого экземпляра.

– До Кузнечиков за сто пятьдесят, – услышал он женский голос. – С человека сто пятьдесят. Беру четверых.

Кирилл посмотрел на бомбилу. Женщина лет сорока с белой копной волос стояла у Renault Logan. К машине уже подбежали пятеро. Кирилл даже не успел спросить о возможности снижения цены. Ему нужно было доехать до «Карусели», а это ровно на полпути к Кузнечикам. И справедливости ради заплатить он должен немного меньше.

Дождь усилился. Народ прибывал, а автобуса все не было. «Рено» с четырьмя желающими отъехал. Кирилл еще раз глянул на размокшую газету. Самые свежие новости, похоже, начали «пропадать».

– До Кузнечиков, – раздался голос с акцентом.

Кирилл обернулся. Мужчина в кожаной куртке отошел от синей «четверки».

– До «Карусели» сколько? – Кирилл едва узнал собственный голос.

– Если найдутся четверо, по сто довезу.

Четверо нашлись сразу же, едва не оставив Кирилла «за бортом». В последний момент один потенциальный пассажир отказался, и Кирилл уселся на заднее сиденье третьим. Когда «четверка» отъехала, на бульвар Дмитрия Донского вывернул белый автобус «Москва – Подольск». Кирилл чертыхнулся, но долго переживать из-за потраченных сверх нормы пятидесяти рублях не стал. На легковушке все-таки быстрее.

Ошибка. Уже у поворота на станцию «Бутово» автобус их догнал по выделенной полосе.

Кирилла прижали к двери две тетки, без умолку болтавшие о какой-то Ксюше. Кирилл подсчитал, что тетки попеременно называли это имя тринадцать