– Стойте! – воскликнул Валька, когда Максим уже собирался снова войти в лес. – Я понял! Это был луг возле одной из стен! Смотрите – старые пни! Когда самые старшие сюда пришли, они вырубали деревья, чтобы видеть мутов издалека!
Алла мало что поняла и стала бестолково озираться во все стороны, но Максим сразу определил направление к крепости.
– Если ты прав, то мы, считай, уже все нашли! – Он почти пробежал несколько шагов, а потом высоко подпрыгнул, держась за босую ногу. – Что за… Тут из земли острый камень торчит! Ох, да это же не камень…
Это был какой-то старый бетонный обломок, он крошился в руках, а земля рядом была в ржавчине: железо, которым предки начинили когда-то плиту, полностью ушло в ржавчину и теперь год за годом вымывалось водой. Парни переглянулись. Говорить было не о чем: они и правда нашли, не успев особо и потрудиться! Оба помнили: дом, в котором обосновалась община, находился в небольшом поселке. Все жилища по мере сил разобрали, чтобы построить крепость, но кое-что, совсем бесполезное, оставили. Теперь путники стояли там, где некогда, в старом мире, находились высокие крепкие жилища, а теперь эту территорию уже почти вернул себе лес.
– Туда! – Осмелевший Валька, поправив переброшенный через плечо кистень, уверенно захромал вперед. – Шагов триста, не больше!
Максим поспешил за ним, невольно улыбаясь: он поранил пятку и теперь хромал так же, как и его друг. Алла, торопясь к своему наследству, обогнала его и прыгала вокруг Вальки, счастливая, словно мелкая девчонка со сладкой морковкой. В ту минуту они совсем не думали о секретах соседских общин, которые легко могли заметить их в редколесье.
– Вот! – Валька обернулся, на что-то указывая, а спустя еще десяток шагов Максим и сам увидел блестевшую на вовремя выглянувшем из-за облака солнце водную поверхность. – Все, как ты сказал!
Старую крепость покидали в спешке, пришлось с факелами прорываться через большую стаю мутов. Они пробили стены сразу в нескольких местах – общинники впервые повстречались с особой породой могучих, бьющих со страшной силой тварей. А может быть, и прыгунов в тот раз заметили впервые… Максим почти не помнил того кошмарного дня. До вечера большая часть общины успела перебраться к соседям, эвакуировав только самое необходимое. Часть старших пожертвовала собой, чтобы увести мутов, – соседи сразу дали понять, что долго гостить не позволят. Опасаясь, что у них заберут ценности, необходимые для нового старта, люди ушли на заранее подготовленное запасное место, и вскоре там поднялась Цитадель. Позже часть общинников вернулась, чтобы спасти что-нибудь еще в руинах, но Старой крепости уже не было: соседи с трех сторон растащили все, до последнего кирпича. Запасы тряпья, книги, много инструментов и оружия из металла, посуда – все пропало. Теперь на месте Старой крепости была залитая вешними водами яма.
– Ну, тут и искать нечего, – сказал Максим, становясь у воды рядом с друзьями.
– Я понимаю, – кивнул Валька. – Просто почему-то хочется здесь постоять. Мы тут родились, все трое. И самое счастливое время нашей жизни прошло тут.
– Может, все еще изменится! – сам не веря своим словам, буркнул Максим. – Надо искать камень. «Могила пророка», что за глупость? Я не помню никакого пророка.
– Я помню. – Валька все смотрел на свое отражение в воде. – Новый Иеремия – так он себя звал. Новосиб и другие старшие запрещали ему с нами общаться. Но у пророка были друзья. То есть он не был, наверное, никаким пророком, но я помню, что кто-то ему верил. Он был такой… страшный. Больше ничего вспомнить не могу.
– Он умер. – Алка потянула Валю за рукав. – Его сожгли и высыпали пепел, а потом друзья собрали пепел и закопали под камнем. Пошли!
Камень находился там же, где и тогда, – его утащить никто и не пытался. Большой, в полтора мужских роста, он непонятно почему лежал посреди луга, а до того посреди леса, и вскоре тоже опять будет скрыт среди деревьев. Даже Максиму не приходило в голову, что камень могли притащить сюда в старые времена: не могли же люди быть настолько могучи? Летать по воздуху – это одно, но камень-то был просто огромным.
– А копать-то как будем? – спросил Валька, когда они обошли камень вокруг. – Вдруг они прямо под камень подрыли тоннель, как муты, и там пепел спрятали?
– Вряд ли, – рассудил Максим. – Они ведь втайне это делали. Так что где-то с краю Алкино наследство, если, конечно, оно все еще здесь. Будем рыть топором, хоть и жалко его.
– Обязательно тут! – с надрывом сказала Алла. – Конечно, тут! Дедушка не стал бы врать!
– Начинай! – Максим протянул Вальке топор и снял с его плеча кистень. – А у меня нога побаливает.
Вальке ничего не оставалось, как начать ударами заострившегося, похожего на клюв топорика рыхлить землю. Ему на помощь тут же кинулась Алла и, не жалея ногтей, принялась отгребать почву. Оба быстро вспотели, но дело едва двигалось. Заскучав, Максим обошел камень, поглядывая по сторонам. Ему не очень нравилось, что они торчат тут, почти совсем не прикрытые деревьями от сторонних наблюдателей, но скоро должно было стемнеть. От нечего делать – и нежелания копать самому, конечно же, – Максим стал прикидывать, где бы он сам решил похоронить пепел человека, которого некоторые почитали как пророка. Он покосился на юг, где прежде находилась крепость, которую еще никто не называл Старой, и решительно зашел с севера. Он бы предпочел, чтобы его не видели часовые на стенах.
С этой стороны камень напоминал перевернутый конус. В одном месте имелось еще и небольшое углубление, в котором пустило свежие зеленые побеги какое-то многолетнее растение. Максим решительно выдрал их и, помогая себе рукоятью кистеня, начал отбрасывать мягкую землю. По мере того как он
