Гладкая черная величественная кошка крадущейся походкой совершала обход вдоль стен, прыгая через груды пустых мешков и бочек. Она собиралась проверить и этот люк.
Но мышь почувствовала еще более близкую опасность. Недалеко от люка обитали крысы, для которых прибывшие могли стать легкой добычей.
Над люком на высоте трех футов над полом было отверстие в кирпичной стене. Крапивник, чирикая, подлетел к нему. Мышь посмотрела на напарника и выскочила из люка. К счастью, кирпичи были с выступами, и для мыши не представляло трудности подняться. Она добралась до отверстия и нырнула туда. Крапивник тотчас же последовал за ней.
Но их заметили. Черная кошка прыжками двинулась к отверстию. Крапивник издал предупредительный писк, и оба маленьких животных, спасая свои жизни, нырнули в темноту. Кошачья лапа проникла в дыру, и когти заскребли по поверхности, на которой секунду назад сидела мышка. Кошка сдалась не скоро. Ее когти вновь и вновь царапали кирпичи, стремясь добраться до вкусной пищи. Несостоявшаяся добыча, однако, была в безопасности, двигаясь по узкой щели, образовавшейся из-за просевшей кирпичной кладки внешней стены. Внутренняя же стена была сложена из каменных плит, и проход между внутренней и внешней стенами постепенно расширялся.
Они остановились. Вокруг чем-то остро и неприятно пахло.
Мышь втянула воздух и заколебалась. Чувство первобытного страха охватило маленькую серую самочку. Они были на чьей-то территории.
Мгновение спустя послышался громкий предупреждающий писк, и большая темная мышь показалась из темноты. Это был самец, могучий самец в самом расцвете своих сил.
Тело, в которое вселилась Рибела, покорилось своему естеству – тогда как сама Рибела безуспешно пыталась пустить в ход колдовство. Самец покусывал мышь, взбирался на нее, затем снова покусывал, чтобы принудить к послушанию и покорности. Он был рад, что получил новое пополнение в свой гарем. Рибела скрипела зубами во время этого представления. Ведь она могла принять вид такого же большого самца! Но тогда ей пришлось бы принимать участие в схватках с другими самцами, чего она решила избежать и переселилась в самку. Теперь ей приходилось страдать за святое дело! Она заслуживала, чтобы ей поставили памятник на главной площади Андикванта.
Когда наконец самец ослабил хватку, она стряхнула его с себя. Он тяжело дышал, и глаза его горели яростью. Ведьма обрушила на него поток звуков высокой частоты, и колдовство как бы заморозило его на месте. Чары распались через несколько мгновений, поскольку заклинание создавалось второпях, но тут же последовала вторая магическая атака. На этот раз она удалась, и самец бессильно опустился на пол. Он едва мог шевелиться. Мышь Рибелы подошла ближе, и началась более сложная и продолжительная магическая процедура.
Между тем глаза крапивника привыкли к темноте. Он полетел вперед, разведывая путь и не приближаясь к большому самцу, который мог быть опасен, пока Рибела не закончит ворожбу.
Краешком сознания Лессис благословила Рибелу. Колдовать в чужом образе, который ты принял, было неимоверно трудно. Это требовало профессионального совершенства. Рибела должна была использовать весьма ограниченную интеллектуальную мощь мозга мыши, чтобы не только заставить самца двигаться под ее полным контролем, но и продолжать удерживать власть над хозяйкой тела, что требовало постоянных усилий. Кроме этого, была дополнительная трудность в том, чтобы проговаривать заклинания с помощью голосового аппарата мыши. Действовать в полную мощь было невозможно. Это было все равно что писать музыку, используя половину нот. К счастью, Рибела владела всеми регистрами. Через три минуты она полностью околдовала большого самца.
К этому времени появились самки и младшее поколение. Мыши покрупнее подходили поближе, готовые атаковать незнакомку. Они были удивлены побитым видом самца и его осторожным поведением, это всегда было признаком тех, на кого магически воздействовали ведьмы.
Рибела ослабила контроль, и самец очнулся с явным облегчением. Он поднялся на напряженных ногах и разогнал своих самок обратно по норам.
Крапивник летел вперед, его глаза-бусинки вглядывались в темноту.
Им предстоял долгий путь, а времени у них было мало.
Подчиненный воле Рибелы самец двигался первым. Странная маленькая процессия тотчас начала свой путь, направляясь по темному извилистому проходу.
По дороге они проходили по территориям других мышей. Любой самец-пришелец должен был или драться, или подчиниться, если соперник оказывался заметно крупнее. В обоих случаях Рибела насылала на них свои чары, гипнотизировала или забирала с собой, особенно если самцы были в расцвете сил. По дороге их войско возросло до шестнадцати больших самцов, и тут им начали встречаться крысы.
Четверо из самцов-мышей были потеряны при первом же столкновении, пока Рибела не смогла взять под свой контроль первую крысу-самца.
Потом стало легче. Вскоре у нее набрался целый выводок крыс, и тогда она отпустила мышей.
Мышь и крапивник теперь шли вперед, сопровождаемые двенадцатью самцами-крысами впереди и десятью сзади. Они убили какую-то ласку, прогнали кота с его спального места за кучей сена в зернохранилище для лошадей и убедили молодого подростка-конюха, который засмотрелся на процессию, переходившую открытое пространство зернохранилища, что ему это привиделось. Парень тотчас же встал на колени и забормотал молитвы великому Атену, потому что был родом из далекого Кассима. В таком положении его и застал хозяин, который, ругаясь, выдрал мальчишку за безделье.
Постепенно лазутчики приблизились к центральному району Квадрата, громадному пустому пространству под открытым небом. В центре его находились
