– Ты все еще переживаешь из-за того случая в ванной комнате?
Я подняла на нее глаза и насмешливо фыркнула.
– Брось, – понимающе улыбнулась госпожа Фейн. – Я понимаю, что ты пережила большой стресс. Да и вообще обстановка здесь еще та. Каждый год я вижу новые молодые лица. Они приходят сюда разбитыми, обозленными на весь мир. Но поверь, Райдэн, это место имеет свою особую магию. Несмотря ни на что, оно учит доброте и пониманию. Ты и не заметишь, как все изменится. И в итоге обретешь намного больше, чем ожидала.
Я честно пыталась проникнуться ее словами, но вместо этого хотелось смеяться. Это место – сущий ад. А все его обитатели – сволочи, не способные на добро и понимание. Я не верю, что кто-то из них изменится в лучшую сторону. Разве можно представить Вилар искренне улыбающейся и подающей мне руку помощи? Или того же принца демонов, который не будет смотреть на всех свысока, будто на протухшие яйца? Нет, они неисправимы. А я просто безнадежна.
– Может быть, я какой-то неправильный вампир? – поспешила я перевести тему, кивая в сторону стены.
Вампиресса мягко улыбнулась и отрицательно покачала головой.
– Я таких еще не встречала ни разу за все свои шестьсот три года. Немного терпения и уверенности в себе, девочка. Все у тебя получится. А теперь… – она повернула меня к стене и заговорщицки шепнула: – …ты пушинка!
«Применение магии допустимо только в спокойном состоянии и при хорошем самочувствии. Никогда не следует поддаваться эмоциям. Чрезмерная взволнованность может сделать результат непредсказуемым…»
После нововведений ректора даже преподаватель Родерик Мэлфи стал давать нам материал для изучения. Жаль, что он не преподносился в виде интересных лекций. Три часа переписывания – это та еще пытка. Особенно когда почти на каждое правило безопасности в магии хотелось покрутить пальцем у виска.
Как оставаться спокойным и хладнокровным, если на тебя напали? Или отказаться от магии только потому, что разболелась голова?
Словно назло, последний урок тянулся мучительно медленно. А ведь мне нужно успеть застать ректора на месте.
Не могу больше ходить в этих брюках! Будто я наемница какая-то, а не ведьма знатного рода. А эти обсуждения за спиной, у кого обтягиваемая часть тела лучше? Возмутительно! Мне приятно восхищение моей красотой, но не так. Будто я девка продажная, а все парни – клиенты, которые оценивают мою стоимость. Унизительно! Надеюсь, Даннир сделает для меня исключение, ему же должно быть неприятно от того, что кто-то похотливо меня разглядывает.
Отложив карандаш, размяла пальцы правой руки, на среднем из которых уже появилась вмятина от «орудия труда». Так недолго и мозоль заработать. Вздохнув, вернулась к письму. Уж лучше сейчас дописать, чем снова один выходной тратить на уроки.
– Господин Мэлфи! – разрушил тишину голос Селли. – Мне тут не очень понятно…
Обычно ленивый преподаватель сейчас не только с готовностью ответил на ее вопрос, но и сам подошел для этого.
Ненавижу кровососку! А то, как с ней носятся все, еще сильнее раздражает, будто она ваза хрустальная. Отовсюду только и слышно: «Ах, бедная Райдэн!» А то, что Селли уже на следующий день была в полном порядке – совсем неважно, она же пострадавшая, леший ее заблуди!
А я? Никто даже не извинился передо мной! Никто не пожалел о своей клевете в мой адрес! Никому не стало стыдно за это. Более того, мне казалось, что некоторые, несмотря на доказанную вину Кайры, до сих пор считали меня причастной. Разве это справедливо? Но мне приходилось снова всем улыбаться и быть любезной. Не изгоем же ходить, как кровососка?
Что еще злило, так это ее полное принятие такого положения дел. Перед ней все прыгали на задних лапках, а она умудрялась еще и нос воротить от общения с ними. С тем же демоном – он тогда вампиршу всю в ожогах в комнату на руках нес, а она смотрела на него, будто и не принц вовсе, а нищеброд какой-то. А Тэйт Аскель только и делал, что поедал Селли глазами при каждой возможности, пока она этого не замечала.
И оба смотрели на меня с ненавистью.
Кажется, в моей жизни началась череда наветов и незаслуженного презрения.
Мой вздох совпал с окончанием урока. Замечательно!
Быстро собрав письменные принадлежности, я вылетела из аудитории, пока никто не увязался следом. Признаться, треп ни о чем уже надоел, как и болтливые «подружки». Никакой полезной информации от них я практически не получала.
Поднимаясь по лестнице, не могла избавиться от ощущения чужого взгляда в спину. Но ни разу не оглянулась, хотя мысль о том, что кто-то может попытаться скинуть меня со ступенек, не отпускала до самого пятого этажа. Только там я спокойно убрала руку с перил, за которые крепко держалась все это время.
Дверь в кабинет ректора была приоткрыта. Не позволяя себе раздумий, я постучала в нее и тут же вошла, не дождавшись разрешения. Скорее, из-за привычки, закрепившейся с годами, чем из наглости. Но господин Эмберс явно воспринял это именно так.
– Немедленно выйди, – приказал он, как только я переступила порог.
Мельком заметила переговорный шар на его столе. Что ж, признаться, я и не подумала о возможной занятости ректора. Надеюсь только, ждать его
