случай, если вышла ошибка с маркировкой. Но результат повторился: в крови Харбина не было ничего, что намекало бы на необычность его сестры.
В таком случае, рассуждал Грилье, что-то может обнаружиться в ее крови, например результат заурядной перестановки родительских генов, которая почему-то не отразилась на Харбине. Если же и эта попытка окажется безуспешной, придется признать, что сверхчувствительность девушки есть нечто приобретенное, что это навык, который при должном старании можно привить любому человеку.
Анализатор звуковым сигналом обозначил окончание процесса. Генерал-полковник откинулся на стуле, ожидая выведения данных на экран. Результаты анализа крови Харбина – гистограммы, круговые диаграммы, генетические и цитологические карты – уже светились на дисплее. Наконец рядом появились только что полученные данные по Рашмике Эльс. Почти мгновенно аналитические программы принялись за поиск совпадений и несоответствий. Грилье хрустнул пальцами. Он видел свое отражение с белым нимбом волос, плавающее на экране.
Что-то не так.
Программа усиленно искала соответствия. Множились сообщения об ошибках – на экране появлялись все новые и новые красные строчки. Грилье был понятен их смысл: в поисках совпадений программа вышла за пределы нормальных статистических допусков. Это означало, что образцы крови отличаются куда значительнее, чем можно было ожидать.
– Но они же брат и сестра, – прошептал он.
А может быть, и нет. Определенно нет, если судить по крови. Харбин и Рашмика Эльс никогда не состояли в родстве.
Более того, похоже, Рашмика Эльс родилась вовсе не на Хеле.
Глава тридцать шестая
Межзвездное пространство, близ Эпсилона Эридана, год 2698-й
В момент пробуждения ему показалось, что произошла ошибка. Он по-прежнему лежал в черном ящике. Секунду назад над ним суетились техники: делали надрезы, вводили трубки, осматривали катетеры и меняли на новые, как дети, увлеченные игрой. И вот люди в белых капюшонах снова суетятся над ним, склоняются в прозрачной дымке испарений.
Не сразу удалось сфокусировать взгляд на белых фигурах, они колебались, словно облака, соединяясь и разделяясь.
– Что… – выдавил он.
Говорить было почти невозможно. Что-то царапало его горло острыми краями.
Один из техников наклонился и попал в поле его зрения. Белое пятно разрешилось в обрамленное капюшоном лицо, нижнюю часть которого скрывала хирургическая маска.
– Спокойно, Скорп. Помолчите несколько минут.
Он исторг звук, сердитый и вопросительный. Похоже, техник его понял. Он сдвинул назад капюшон и опустил маску, открыв Скорпиону лицо. Мужчина, похожий на старшего брата человека, которого свинья когда-то знал.
– Вам нечего опасаться, – сказал техник. – Все получилось.
– Волки? – прохрипел Скорпион.
– Мы от них избавились. Если помните, им удалось обзавестись защитой от гипометрического оружия. Эти пушки больше не наносили урона. Но у нас оставались орудия класса «Ад», которые мы не отдали Ремонтуару.
– Сколько? – спросил он.
– Мы израсходовали все, кроме одного. Но волков прикончили.
Для Скорпиона в первые мгновения это ничего не значило. Но память уже приходила в порядок, слова обретали смысл. Правда, возникло ощущение дезориентации, словно он сорвался в пропасть, которая медленно расширялась, раскрывая геологические глубины. Земля, которая пару секунд назад была рядом, теперь уносилась вдаль, чтобы затеряться навеки. Воспоминание о техниках, вставлявших в него трубки, внезапно стало древним, второстепенным или даже третьестепенным, словно это происходило с кем-то другим.
Техники вынули из горла Скорпиона дыхательное приспособление. Он хрипел; при каждом вздохе казалось, будто горло и бронхи набиты толченым стеклом. Что испытывают после разморозки люди? Им так же плохо или криокапсула – это специальный ад для свиньи? Вряд ли это кому-нибудь известно наверняка, подумал он.
Эта мысль развеселила его, и он рассмеялся. Осталось всего одно орудие. Всего одно! А когда-то их было почти сорок.
– Ну, будем надеяться, что одной пушки нам хватит, – произнес он, когда наконец почувствовал, что способность к речи восстановилась. – А что с гипометрией? Говоришь, просто мусор?
– Я этого не сказал. Может, со временем новые волки разработают защиту, которая была у перебитых нами. Пока будем надеяться, что гм-орудия нам пригодятся.
– О боже! Ты сказал «новые». Как это понимать?
– Мы подлетаем к Йеллоустону, – ответил техник. – Точнее, к системе Эпсилона Эридана, и дела наши обстоят нелучшим образом. Мы не можем снизить скорость до внутрисистемной, чтобы повернуть к Хеле.
