– Кроме нас, – возразила Линкси. – Каждый, кто пытается выжить на Равнине Вигрид, понимает, что такое раскопки.
– Но церкви не хотят, чтобы мы копали глубоко, – возразила Рашмика. – Раскопки отвлекают прихожан. Церкви опасаются, что рано или поздно будет найдено что-то уникальное и тогда чудеса потеряют в силе.
– Тебя послушать, так все церкви заодно, – хмыкнула Линкси.
– Я не говорю, что все церкви заодно, – сказала Рашмика, – но ни для кого не секрет, что у них есть общие интересы. И так уж вышло, что ни культурные слои, ни мы не входим в круг этих интересов.
– Культурные слои вертунов играют важную роль в экономике Хелы, – сказала Линкси, словно цитируя скучную религиозную брошюру.
– А я и не спорю, – пожал плечами Крозет. – Но кто контролирует почти всю торговлю реликвиями? Церкви. Они на полпути к монополии. С их точки зрения следующий логический шаг – установление контроля и над раскопками. До тех пор эти сволочи будут чувствовать себя неуютно.
– Циничный старый болван, – фыркнула Линкси.
– Потому ты и вышла за меня, дорогая.
– А ты что думаешь, Рашмика? – спросила Линкси. – Тоже считаешь, что церкви хотят от нас избавиться?
Рашмике показалось, что ее мнением интересуются лишь из вежливости.
– Я не знаю. Но уверена, что церкви не станут возражать, если мы вылетим в трубу, а им достанутся все наши раскопки.
– Верно, – согласился Крозет. – Случись такое, они не слишком расстроятся, это точно.
– Послушать вас, так… – начала Линкси.
– Я знаю, что вы хотите сказать, – перебила Рашмика. – И почему задаете вопросы. Никаких обид. Однако поймите, с точки зрения религии церкви не представляют для меня интереса. Я просто хочу знать, что произошло.
– Уверена, ничего плохого, – сказала Линкси.
– Я знаю только одно: ему врали.
Крозет ковырнул в углу глаза мизинцем.
– Могу ли я поинтересоваться, о чем речь?
– Она говорит о своем брате, – объяснила Линкси. – Я же рассказывала, почему ты не слушал?
– Не знал, что у тебя есть брат, – проговорил Крозет.
– Он намного старше, – пояснила Рашмика. – К тому же это случилось восемь лет назад.
– Что случилось восемь лет назад?
– Он ушел на Вечный Путь.
– В собор?
– Во всяком случае, хотел попасть туда. Ему бы и в голову такое не пришло, но в том году добраться до соборов было проще. Потому что караваны шли севернее – точно как теперь – и через Равнину Вигрид до них было рукой подать. Два-три дня езды на ледокате, не сравнить с двадцатью – тридцатью обычными днями до Пути.
– Твой брат верующий?
– Нет, Крозет. Уж точно не больше, чем я. В том году мне было только девять, и я плохо помню, как все происходило. Но знаю, что в ту пору было трудно. Мы потеряли несколько раскопов. Случались взрывы и обвалы. Поселок еле сводил концы с концами.
– Она правду говорит, – подтвердила Линкси. – Если ты забыл тот год, то я его помню.
Крозет ловко орудовал джойстиками, огибая клиновидную осыпь.
– Да не забыл я.
– Моего брата зовут Харбин Эльс, – продолжала Рашмика. – Он работал на раскопках. Когда пришел караван, ему было девятнадцать, и половину жизни он провел под землей. Брат мастер на все руки и талантливый подрывник – умеет закладывать шашки, рассчитывать мощность взрывов, ну и все такое. Он работал надежно и без лишнего риска.
– Я думал, на раскопках держатся за таких ребят, – заметил Крозет.
– Держались, пока дело не пошло к банкротству. Работы стало меньше, поселки уже не могли осваивать новые места. Взрывчатка очень дорого стоит, а еще нужно подавать воздух и электричество в штрек, копать новые ходы… Поэтому общины сосредоточили усилия на раскопках, надеясь на удачные находки, которые окупят все.
– А что твой брат?
– Он не стал дожидаться, когда снова понадобятся его навыки. До него дошли слухи о паре квалифицированных подрывников, которые добрались через Вигрид до Пути – потратив месяцы на дорогу – и нанялись в одну из главных церквей. Святошам потребовались опытные проходчики, по крайней мере так ему говорили. Нужно взрывать завалы перед соборами, освобождать Путь.
– Недаром его зовут Вечным, – вставил Крозет.
