– Не надо! – остановила его Дженна. – Возможно, нам будет нужно с ним поговорить.
Малькольм кивнул.
Дженна направила свой «глок» на оглушенного боевика.
– Я за ним присмотрю. Ступайте, помогите Пейнтеру и Дрейку.
Судя по усилившейся на улице стрельбе, эти двое по-прежнему были в беде.
– Они нас обходят! – воскликнул Дрейк.
Пейнтер и сам это видел. Они сидели с морпехом плечом к плечу за железным мусорным баком. Этого укрытия едва хватало на двух человек, ведущих каждый со своей стороны огонь по трем боевикам на том конце улицы.
К сожалению, противник обладал ощутимым преимуществом. Вдоль противоположного тротуара тянулся ряд припаркованных машин, дающих надежное укрытие и свободу маневра. А на этой стороне улицы стоянка машин была запрещена.
И все же если бы Дрейк не выпрыгнул из окна кафе, спеша на помощь, Пейнтера, скорее всего, уже не было бы в живых.
Неожиданное и своевременное появление сержанта-комендора заставило нападавших укрыться за машинами. Но теперь троица разделилась. Двое боевиков побежали пригнувшись вдоль улицы – один влево, другой вправо, – а третий продолжал вести шквальный огонь, обрушив град пуль на железный бак.
Пейнтер и Дрейк не могли пошевелиться. Двум другим боевикам понадобятся считаные секунды, чтобы отбежать в стороны и получить возможность беспрепятственно расстрелять свои жертвы.
– Я тебя прикрою, – бросил Кроу, вставляя в пистолет новую обойму. – Возвращайся внутрь. Постарайся вместе с остальными зайти боевикам в тыл.
Он уже отметил, что в кафе наступила тишина, но какой это был знак, добрый или дурной?
Вдруг снова затрещали частые выстрелы, из разбитого окна кафе, направленные в припаркованные машины напротив.
Застигнутый врасплох, тот боевик, что был слева, получил пулю в шею и упал, обливаясь кровью. И тотчас же такая же участь постигла и того боевика, что был справа. Пуля попала ему в лоб.
Третий боевик спрятался за стареньким «Вольво», понимая, что ситуация в корне изменилась.
Приподнявшись на цыпочки, Дрейк оглянулся на Пейнтера, зажимающего раненое плечо.
– Последнего мы берем на себя, – объявил он, и его товарищи, выбравшиеся на улицу, дружно кивнули. – Именно для этого и нужна морская пехота.
Кроу понял, что возражать бесполезно.
– Постарайтесь взять его живым.
Словно почувствовав неминуемый конец, прячущийся боевик начал кричать – но не на своих противников, а, судя по звуку, в телефон или рацию, призывая помощь.
Пейнтер уловил несколько слов, сказанных по-испански, но остальное было произнесено на каком-то непонятном местном наречии. Его внимание привлекло одно испанское слово, повторенное еще раз, более настойчиво.
Mujer.
Пейнтер внутренне напрягся, оглядываясь на кафе.
«Mujer» по-испански значит «мать».
– Где Дженна? – спросил он, чувствуя, как в груди гулко колотится сердце.
Малькольм не отрывал взгляда от «Вольво» на противоположной стороне улицы.
– Внутри. Там все чисто.
«А может быть, и нет».
Забыв про третьего боевика, Пейнтер бросился к двери и ворвался в кафе. Сжимая пистолет в здоровой руке, он окинул взглядом перевернутую мебель, неподвижные тела на полу, затем медленно прошел по полю боя. Заглянул за стойку, на кухню.
С улицы донеслись отголоски выстрелов.
Через мгновение в кафе ворвался Дрейк. У него на лице отразились испуг, отчаяние, раскрывая глубину чувств, выходящих за рамки простой заботы о товарище.
– Дженна? – воскликнул он.
– Ее здесь нет. – Пейнтер кивнул в сторону улицы, понимая, что остается только одна надежда узнать, кто забрал женщину. – Что с третьим боевиком?
Поняв значение его вопроса, Дрейк побледнел.
– Застрелился.
