(неофициальный, разумеется), смог увидеть истинные возможности роты Чжао.
– Итак, ротный, давай начистоту. Переведи, – приказал он стоящему рядом переводчику.
– Не стоит, я говорю по-русски, господин, – с поклоном произнёс Чжао.
– Отлично, тогда к делу. – И пустые глаза демона из преисподней упёрлись в него. – Оставьте нас. – Когда все отошли и не могли услышать его слова, русский заговорил: – Тебе не нравится положение дел в твоей стране? Что ж, сочувствую. Но в этом виноваты вы, только вы, и никто более. – Чжао имел невероятную выдержку, но, несмотря на неё, его глаза блеснули застарелой злобой. И этот демон, увидев её, улыбнулся. От его улыбки у Чжао мороз по коже прошёл, человек так улыбаться не мог. – Далее, – безжизненным голосом продолжил демон, – нам предстоит подавление восстания, что это такое, все знают. И потому, ротный, не стоит изображать Ханумана. Мол, пересижу на дереве, а потом слезу и добью победителя. – Русский, казалось, видит его насквозь. – Не выйдет, царя обезьян стащат с дерева и походя съедят. А потом начнётся делёж дерева.
Надеюсь, у нас будет полное взаимопонимание? – Пустые глаза смотрели на Чжао, проникая в самую душу.
– Да, господин, – поклонился тот. Спорить с этим жутким русским у него не имелось никакого желания…
Вспоминая этот неприятный разговор, Чжао видел, что часть убитых не имела ни поясов, ни повязок. Обычные крестьяне, решившие поживиться, но вместо этого нашли свою смерть. Русский начальник посмотрел на него очень внимательно и кивнул на десяток пленных, понуро сидящих под охраной троих солдат:
– Займитесь ими…
Спихнув на китайца эту грязную работу, я направился в штабной вагон.
– Ну-с, Иван Тимофеевич, что скажете?
Судя по рабочей атмосфере, пока всё укладывается в наши планы.
– Пока тьфу-тьфу-тьфу, – сплюнув через левое плечо и постучав по столу, улыбнулся начштаба. – Участки от Харбина до Пограничной под нашим контролем. Из Владивостока выдвигается подкрепление – десантные партии с пушками Барановского общей численностью не менее трёхсот штыков и девяти орудий. Плюс ещё триста штыков наскребли в гарнизоне.
– Ого, с этими силами Александр Алексеевич может не ограничиться экспедицией к Хулачену.
– Вот-вот. Кстати, он не стал сидеть в городе, а атаковал скопление ихэтуаней в его окрестностях. – Было видно, что Милютин приятно удивлён действиями генерала. – Восставшие рассеяны, частично пленены, причём главарям уйти не удалось. Хотя часть из них и успела раствориться в толпе.
– Ничего. – Вести, конечно, превосходные, но меня интересовало, что происходит на участке Маньчжурия – Цицикар. О чём я и осведомился у него.
– Вот тут плохо. – Настроение у Милютина резко переменилось. – Связь прервана, но сведения, которые успели получить, не внушают оптимизма. Станцию Бухэду пришлось оставить, наличные силы охранной стражи не способны удержать её. Имущество и подвижной состав эвакуирован на станцию Хинган. В Хайл аре произошли первые стычки уже с китайскими войсками. Всё.
– Получается, предгорье мы потеряли. А что происходит в Цицикаре?
– Губернатор ведёт дело к захвату имущества дороги, правда прикрываясь пока фиговым листком в виде невозможности защитить жизни русских подданных. Курт Генрихович успел тайно вывезти из здания Русско-азиатского банка восемьдесят процентов находящегося там серебра и все ассигнации. Начальник дороги отдал приказ об эвакуации служащих, проживающих в городе и его окрестностях. Отходить они будут в сторону Хингана, усиливая его гарнизон.
– Что же, тогда начинаем войну…
Император хмуро смотрел на стоявшего перед ним Безобразова. События в Маньчжурии его очень обеспокоили. Едва построенная дорога, обошедшаяся казне в круглую сумму, могла быть уничтожена.
– Что вы мне ещё скажете? – спросил он, намеренно не называя собеседника по имени. – И где ваш адмирал, уверявший, что нам так необходим порт в Китае?
– Ваше величество, – почтительно, но твёрдо произнёс Безобразов, – да, положение непростое. Но ситуация далеко не такая плохая, как её вам описали. Части охранной стражи и пешие команды…
– Мне тоже докладывают, полковник, – прервал император, произнеся его чин специально по-армейски, давая понять собеседнику своё неудовольствие. – Но там основные меры предпринимаются именно жандармскими частями. Не стоит в угоду общественному мнению принижать их заслуги… Продолжайте.
– Да-да. – Немного сбитый с толку Безобразов, откашлявшись, на ходу стал перестраивать доклад. – На Квантуне, благодаря вмешательству флота, положение нормализовалось. Взятие нами Инкоу и разгром мятежников подорвали их моральный дух…
Александр, слушая, как части армии, флота и охранной стражи героически сражаются, кивнул. Что было, то было, когда же дошло до жалоб на произвол жандармов, он оживился. Интересно, что же учудил Дроздов, раз дошло до столь высоких челобитчиков.
