надо, вот что!
— Куда?
— В Глебск, куда же еще.
— В Глебск? — удивился я.
— Да, только в Глебск, — подтвердил пан Белькевич. — Это же они, глебские, составили Сойм и там решили убить Цмока. Вот пусть теперь его голову и забирают, если она так была им нужна.
— Нет, я ее так не отдам, — сказал я.
— Вот, правильно! — сразу поддержал меня молчавший до этого пан Грютти. — Пусть они ее у нас выкупают. Думаю, что денег она стоит немало.
Подобный поворот беседы окончательно сбил меня с толку. Я поднялся и отошел в сторону от костра. А они продолжали сидеть. Все молчали. Продолжалось это достаточно долго. Потом я повернулся к ним и сказал:
— Я хочу пойти на Сымонье. Это мой дом.
— Э! — покачал головой пан Белькевич. — Там ничего сейчас нет. Все потонуло. Ничего ты там не увидишь.
Но я не слушал его, я продолжал:
— Там я брошу этот череп в озеро. Пусть мой отец узнает, что Цмок убит.
— А вот этого никак делать нельзя! — строго, как малому, сказал мне пан Белькевич. — Мало ли что бывает на свете? А вдруг он еще оживет?!
— Кто?
— Цмок, кто же еще. Нет, княже, не для того мы всю ночь его разделывали, чтобы он опять к нам вернулся. Нельзя его бросать в дрыгву. Дрыгва — это такое дело, что с ней шутить нельзя.
Я понял, что он прав. Я стоял и молчал. Пан Белькевич опять заговорил:
— Нам надо уходить отсюда. В Глебск. Там сейчас много наших. А потом еще больше сойдется. Ты же не просто так туда придешь, а принесешь им его череп. Это им будет до сподобы. Вот тогда мы там все разом сойдемся, сил назапасим, а потом уже пойдем обратно. Как когда-то наши деды ходили. Вот тогда опять здесь все будет наше, но уже без Цмока. Так, княже?
Я молчал. Вдруг пан Грютти сказал:
— Хей, слышите? Кони! Вон там!
Мы посмотрели туда, куда он указывал. Сначала там никого не было, а потом из-за бугра показались наши зыбчицкие паны. Их было много, как потом пересчитались, двадцать девять сабель. Вел их пан Генусь Губан.
— Вот это дело! — радостно сказал пан Белькевич, глядя на подъезжавших панов, и даже потер руки от удовольствия. — Теперь мы не только до Глебска дойдем, а хоть и на край света. Но на край света нам пока не надо.
Как оказалось впоследствии, он опять был прав. Прибывшие до нас паны рассказали, что в Зыбчицах пошла большая митусня, вот они и не захотели там оставаться, а решили присоединиться к нам, чтобы после вместе идти на Глебск за подмогой. Череп Цмока произвел на них очень сильное впечатление. А на Сымонье, сказали они, сейчас неспокойно, там уже стоят хлопы, привел их некто Авлас-полесовщик, очень коварный человек, к тому еще и ведьмак.
Вот такие были тогда новости. Мы немного посовещались, потом посели на коней и двинулись на Глебск. Пан Грютти и его товарищи шли пешим ходом. Они и несли череп Цмока.
Нельзя сказать, будто дорога до Глебска доставила нам много хлопот. Хлопы нас почти не беспокоили, выходить на открытую битву они не решались, так как слух о разгроме Демьяна под Зыбчицами произвел на них неизгладимое впечатление. Зато этот же слух вселил немало надежд в тех немногочисленных панов, которые еще уцелели после всеобщей резни, прошедшей у нас в Крае почти что повсеместно. Теперь эти бедолаги (или счастливцы?) едва ли не каждый день присоединялись к нашему отряду. Являлись они по-разному — когда поодиночке, когда группами. Так что с каждым днем отряд наш увеличивался и становился все сильнее.
Вскоре мы совсем перестали опасаться нападения хлопов, которые, повторяю, и раньше нас не очень-то тревожили. Однако пан Белькевич, мой зыбчицкий каштелян, по-прежнему был настороже. Он говорил:
— Оно конечно, теперь в поле они выходить не решатся. Только зачем им поле? Им, княже, нужен только один ты. Ты же Цмока убил! Так что, думаю, они давно уже придумали какую-нибудь новую байку вроде того, что кто из них тебя убьет, того Цмок после щедро отблагодарит.
Вот почему пан Белькевич на каждом привале лично проверял караулы, а на марше также лично тщательно следил за дозорами.
— Что такое пуля? — говаривал он. — Это просто дурной кусок свинца. Ему все равно, кто ты такой, он любую голову пробьет. А для того, чтоб на курок нажать, тут и хлопского умения будет достаточно.
Хлопы и действительно постоянно постреливали. Потери от этой стрельбы у нас были небольшие, но зато гоняться за стрелками было делом совсем безнадежным. Пан Белькевич очень злился на стрелков. Ему во что бы то ни стало хотелось поймать хотя бы одного из них. Однако, забегая вперед, сразу скажу, что до самого Глебска ему так и не удалось этого сделать.
