– Мне было приятно, – улыбнулся капитан. – Спокойной дороги и будьте осторожны. Даст Бог, ещё увидимся.
– Я была бы рада, – ответила девушка, садясь в машину и запуская двигатель. – Берегите себя.
Он снова улыбнулся, добро и открыто, – плохие люди так улыбаться не могут.
– Удачи, – крикнул он ей. – И запомните, если подобное случится снова, не думайте, стреляйте сразу. В стране кризис, и вся мразь полезла из нор, дальше будет хуже. Только за последнюю ночь полсотни грабежей и убийств.
Побитый «пежо» рванул с места в сторону выезда из города. Капитан махнул вслед рукой.
– Слыхали мы, Налим, ты сегодня диву с Первого канала спас, – подколол майор, увидев выбравшегося из машины капитана.
Глеб пожал плечами:
– Просто делал свою работу, хотя девушка очень красивая.
– И что, даже телефончик не стрельнул? В жизни не поверю, ты же у нас самый первый бабник в округе.
– Знаешь, не до того как-то было, – пытаясь закончить неприятный разговор, ответил Налимов. – Саш, мне бы отдохнуть немного, уже двенадцать часов на ногах.
– Прости, Глеб, неподходящее время для шуток, – согласился майор, – потом поговорим. Как в городе?
– Жопа, – лаконично обрисовал положение Налим. – Совсем жопа! Трупов очень много, могильные команды не справляются, стихийные кладбища во дворах и скверах, мародеры обнаглели, налетчики громят мелкие магазины средь бела дня. Димку жалко, пулю по-глупому словил.
– Да… глупо. А что врачи говорят?
– Говорят, что попробуют собрать ступню, но ходить он больше не сможет. Ладно, пойду я, посплю немного, да и поесть не мешает.
– Поешь, – согласился майор, – девчонки в столовой неплохой борщ сварили.
Налимов кивнул и пошёл в сторону столовой – сначала поесть, а потом в дежурку. За всё время, что он провел на ногах, – две шаурмы в знакомой забегаловке. День выдался напряжённым: спасали девушку, которая оказалась восходящей звездой эфира, потом брали штурмом квартиру, где укрылся какой-то сумасшедший, стрелявший по улице из старого эскаэса. Затем ликвидировали банду налетчиков, ворвавшихся в продуктовый магазин, пострелявших десяток покупателей и весь персонал. Ну и апофеозом стал штурм церкви, в которой укрылись пятнадцать вооруженных до зубов фанатиков то ли Сатаны, то ли ещё какого демона. Ублюдки сначала резали прихожан, а потом стали просто хватать с улиц редких прохожих. Город начинал сходить с ума. В Москву, конечно, ввели военных, но их не хватало, они физически не могли выставить посты у каждой двери, в каждом дворе. Власть в Москве принадлежала группе генералов второго эшелона, которых не выбили как президента, влиятельных политиков и министров. И эта власть кинула львиную часть сил на защиту богатых кварталов. Генералы вполне легально «стригли капусту», обеспечивая безопасность тех, кто мог за это платить.
В большой столовой было пустовато: несколько патрульных, его бойцы, трое дэпээсников. Взяв две порции борща, рекомендованного Сашей Айвазовским (прозванного Вазом, в честь ржавой «девятки», на которой майор ездил последние шесть лет, хотя «ездил» – это сильно сказано, под ней он проводил намного больше, чем за её рулем, жалованье позволяло ему легко сменить машину на что-то более рабочее и престижное – Ваз оставался патриотом), и котлету с рисом. Сидя за столом со своими бойцами, Глеб опять вспомнил Данилова… Первая потеря: пуля из автомата со смещенным центром тяжести раздробила ступню. Врачи в Склифе обещали сделать всё, что в их силах, но вряд ли даже они могли сделать ногу из кровавого месива мяса и обломков кости.
– Что нового? – спросил Глеб, мотнув головой в сторону телевизора, непрерывно передающего новости.
– Про нас говорили, про последнее дело, – отозвался сержант, – как лихо мы этих сатанистов покрошили. А вообще, дело плохо, командир, город погибает. Пока ты с Вазом разговаривал, я в дежурку забежал, сводку по городу посмотрел: это уже не Москва – это Грозный времён боевых действий. Убийства, грабежи, воровство, мародерство, и это ещё без учёта эпидемии. По отделам больше двадцати погибших. Нас просто смоет.
– Пессимист ты, Слава, – пожурил Глеб. – Давай лучше поедим. Смотри-ка, Сашка не обманул, борщ действительно знатный.
Дальше ели молча.
– …только что, – раздался из телевизора взволнованный голос молоденькой ведущей, – нам сообщили о нападении группы вооруженных людей на следственный изолятор «Матросская Тишина». Пока нет никакой информации о том, что там происходит.
– Всем свободным сотрудникам, – вдруг раздался из селектора голос дежурного, – прибыть к следственному изолятору. Массовый побег. Разрешено открывать огонь на поражение.
Глеб вскочил и, бросив прощальный взгляд на недоеденное второе, понёсся к выходу.
– Быстро в оружейку, – уже на бегу скомандовал он. – Двойной боекомплект.
Через четыре минуты белая «газель» с тонированными стеклами вылетела со двора.
Через двадцать минут они были на месте. От различной формы рябило в глазах: ДПС, ППС, фээсбэшники в цивильных костюмах, УИН, внутренние войска – словом, каждой твари по паре. Ворота въезда выбиты грузовиком, но, кажется, перед этим по ним врезали из гранатомета, посреди внутреннего двора лежало несколько тел в зелёном камуфляже. Капитан выскочил из машины, пытаясь понять, кто здесь командует, и командует ли кто-то вообще.
