армией вторжения генерал-майора Тучкова готовил он лично, но брать на себя ответственность за провал не собирался. Кто мог предположить, что подкупленного французского гвардейца в тот же вечер арестуют по обвинению в совершении военных преступлений на территории Российской империи во время «Восточного похода»? Слава богу, русское министерство госбезопасности не любит бюрократических проволочек и долгих судебных спектаклей, так что француза повесили прежде, чем он сообразил купить право на жизнь рассказами о связях с английской разведкой.
– Это исключено, сэр Персиваль, – Керри извлек из кармана поношенного сюртука вчетверо сложенный бумажный лист. – Вы узнаете руку Наполеона? Вот письмо, прочитайте.
– Какая неосмотрительность с его стороны! – Премьер-министр выхватил из рук своего лучшего шпиона послание императора. – А если бы оно попало к русским?
– Во-первых, сэр, такого случиться не могло. Мои люди вне подозрений и пользуются полным доверием самого майора Нечихаева.
– Он уже майор? А вам не кажется, мистер Керри, что настала пора подрезать птичке крылья?
– Как вам будет угодно, сэр. Но не стоит ли подождать еще немного?
Лорд Спенсер задумался. Вопрос не такой простой, каким он кажется на первый взгляд. Да, пробравшиеся в город гусары майора Нечихаева устраивают диверсии и отстреливают занимающих весьма высокие посты людей, но они же одновременно аккумулируют в своих руках поистине гигантские суммы в наличности, драгоценностях, векселях и предметах искусства. И воспользоваться услугами врага для улучшения личного благосостояния для любого истинного британца является делом богоугодным и благородным. Вот только излишняя алчность как бы не повредила – русские непредсказуемы, их византийское коварство общеизвестно, хотя многими ошибочно трактуется как готовность идти на уступки… Да, если затянуть с развязкой, то майор оставит всех с носом, и несколько миллионов фунтов уплывут в Петербург.
– Передайте своим людям, мистер Керри, пусть разберутся с наглецом и окончательно решат проблему. И что там вы говорили про второе?
– Во-вторых, сэр, я хотел рассказать о намерении этого майора сделать то, что когда-то не удалось Гаю Фоксу. Поступившее в его распоряжение взрывчатое вещество в десятки раз превосходит по мощности все известные виды пороха, и по непроверенным данным…
– Вы идиот и тупица, Керри! – Премьер-министр подскочил с кресла и затрезвонил в серебряный колокольчик. – С этого сообщения и нужно было начинать! Государство в опасности, а я в это время выслушиваю глупые истории про Наполеона Бонапарта и его желание вступить в переговоры! Это бред, мистер Керри!
Так и не развернутый листок полетел на пол, а лорд Спенсер рявкнул на появившегося секретаря:
– Льюис, мы немедленно покидаем Вестминстер.
– Да, сэр. Куда, сэр?
– Куда угодно, хоть в Тауэр, но лишь бы подальше от этих болванов. Передайте мое распоряжение выделить конвой.
Покинутый премьер-министром кабинет пустовал совсем недолго – минут через пять после его ухода тихонько приотворилась дверь, и раздосадованный обманутыми ожиданиями Нечихаев произнес:
– Уплыла рыбка, черт побери! Вот же денек не задался.
– Что-то случилось, Михаил Касьянович? – Граф Замойский проскользнул мимо командира внутрь и огляделся. – Здесь довольно мило. Но вы обещали нам сюрприз?
– Обещал, – мрачно кивнул майор. – Но, как видите, мы никого не застали.
– А кто должен быть?
– Да так, ерунда… всего лишь премьер-министр.
– Английский?
– А чей же еще? – Нечихаев тяжело вздохнул и подобрал валяющуюся около двери бумажку. – Документы, если какие найдем, забираем с собой.
– Зачем нам они? – Иоселиани, из всех наук уважающий только минно-взрывное дело, с подозрением относился к любым бумагам, особенно к их перетаскиванию. – Вон в том шкафу их пуда полтора будет, а то и все два. Может быть, просто подожжем?
– Грузимся и уходим. А будет время, то и почитаем. Надеюсь, вы, князь, не ставите под сомнение пользу самообразования?
– Нет! То есть да… В смысле, не ставлю.
– Это хорошо. На все про все у нас десять минут. Начали, господа!
Обращение
Председательствующего Офицера
Парламента Шотландии
к шотландскому народу
по поводу капитуляции Эдинбурга
и провозглашения независимости Шотландии.
Эдинбург, 7 ноября. Как передает телеграфная служба Российской империи, шотландские газеты напечатали приказ генерал-лейтенанта
