отдельные люди и группы.
– Мне понятна ваша позиция Михаил Иванович. А как вы увиделись с Седовым?
– С Седовым я встретился уже после захвата бункера и трехэтажного здания на ул. Свободы, д.14, где размещался генеральный комиссариат округа «Белоруссия». Там-то мне от него и досталось.
– Бои в городе были тяжелыми?
– Да. Шли весь день. Мы применяли весь спектр вооружений, в том числе танки, огнеметы, минометы, автоматические гранатометы и мортирки. Немцы явно не были готовы к таким событиям. Хотя у них на случай восстания военнопленных были подготовлены оборонительные позиции в городе, казармах и на остальных объектах. Но занять они их не успели. Значительную часть ДОТов, перебив дежурные пулеметные расчеты, мы к тому времени уже захватили. Кроме того, лишив гарнизон значительной части офицеров и связи с командованием, мы обрекли его на поражение. Тем не менее немцы и их пособники сопротивлялись до конца. Как военные, так и гражданские. Пытались контратаковать и соединить очаги сопротивления. Очень надеялись на помощь извне и потеряли время, когда можно было покинуть город. В плен попало немного. Надо признать, что наши бойцы и не старались брать пленных, выкашивая своим огнем все вокруг, словно каленой метлой.
– Вы знаете, как был захвачен узел связи ГА «Центр»?
– Да. Специально интересовался у бойцов из штурмовой группы, а потом днем сам побывал на месте. Седов признался, что штурм и захват бункера был с его стороны полной авантюрой. Хотя я бы этого не сказал. Действовали они действительно на грани фола. В нескольких кварталах от объекта находились несколько крупных подразделений врага, готовых оказать помощь гарнизону бункера. Надо признать, что Седов довольно творчески переработал опыт штурма ДОТов времен Финской войны.
Чтобы подобраться поближе к объекту и охране, использовались трофейные грузовики, двигавшиеся в колонне. Один из автомобилей якобы заглох и остановился недалеко от въездных ворот. Практически сразу оттуда из бесшумного оружия был открыт огонь по часовым и дежурному пулеметному расчету в ДЗОТе, что прикрывал их. Облегчило задачу снайперам то, что посты освещались и часовые были не в караульных тулупах, а часовой у ДЗОТа решил размять ноги. Как только внешняя охрана была уничтожена, на территорию ворвалась команда егерей. Их задачей был захват ДЗОТа у ворот и уничтожение ближайших патрулей и солдат врага. Точных сведений о расположении остальных огневых точек и часовых, как я понял, не было. Тем не менее Седов при инструктаже сказал бойцам о наличии на объекте еще минимум трех ДЗОТов, бетонном ДОТе, пяти постах и пары патрулей. Примерно так и оказалось. Только постов было на один больше. После захвата первого ДЗОТа егеря смогли захватить несколько пленных. Допрос пленных велся в автомашине за территорией объекта, поэтому поднять шум никто не успел. Седов их быстро добросил, они и дали сведения о расположении остальных постов, ДЗОТов, казарм и иных помещений. Неожиданным было нахождение на объекте большого числа женщин из числа обслуживающего персонала узла связи. Они жили в отдельном бараке недалеко от столовой. Пленные пояснили, что входы в бараки на ночь не запираются и около них есть дежурный, что офицеры живут в отдельном бараке, что все объекты узла связи, посты и ДЗОТы между собой связаны телефонным проводом. ДОТ не занят. В ДЗОТах на берегу реки находились дежурные пулеметные расчеты. Обслуживанием узла связи занималась отдельная рота связи. Входы в бункер охранялись парными часовыми, были посты и внутри объекта. Пленные нарисовали схему бункера и пояснили, что где там находится. Сам бункер представляет собой одноэтажное подземное помещение с тремя входами. По центру – длинный и широкий коридор. В одних комнатах стоят передатчики с приемниками, аппаратура дальней связи, в других – шкафы с телефонными аппаратами и боксы с кабельными вводами. Каждая комната – площадью около 20 квадратных метров. Узел может запитываться электричеством автономно – от дизельных электростанций, расположенных там же, в бункере. Дежурная смена состояла из 30 человек связистов при двух офицерах и отделения охраны. Часть смены связистов состояла из женщин.
Внешнюю охрану узла несла рота охранного батальона. В случае нападения на объект туда должна была прибыть помощь из расположенного в нескольких кварталах батальона, охранявшего лагерь для военнопленных, и дежурные подразделения комендатуры. Проверку часовых дежурный по узлу делал по телефону.
Дальше снайперами были выбиты все часовые и патрули на поверхности. Потом был захват и зачистка столовой и парков на поверхности, уничтожение часовых у ворот бункера. Отдельным пунктом был захват ДЗОТа над входом в бункер. Пулеметный расчет, находившийся в нем, прикрывал вентиляционные шахты и дымоходы бункера, подходы к входным воротам, но оттуда не были видны сами часовые, они находились в мертвой зоне ДЗОТа. Именно поэтому смерть часовых внизу пулеметчиками и не была замечена. Сам ДЗОТ был оборудован печкой. Из-за холода пулеметный расчет грелся у нее. Бойцы в дымовую трубу бросили небольшой заряд тола. Взрыв уничтожил греющихся дежурных. Поднять тревогу они уже не смогли. Сразу после взрыва вовнутрь залетела штурмовая группа и захватила его. Примерно так же были захвачены и два остальных ДЗОТа.
Взрыв в ДЗОТе не вызвал тревоги у врага. Во-первых, из-за того, что произошел в закрытом помещении, во-вторых, из-за удаленности от бараков. Да и не дал бы никто возможности немцам помешать штурмовой группе. Часовой у караульного помещения был убит, а само помещение блокировано пулеметными расчетами, то же самое было и с казармами. Дальше был захват и зачистка помещений наверху. Там бойцам пришлось пошуметь, что ни говори, а немцы несли службу как положено. Тем не менее поднятый шум уже не мог помешать штурму. Часть солдат и офицеров врага удалось захватить живыми. Среди них был и начальник объекта, офицеры шифровальной группы и представители службы СД.
Насколько я понял, Седов решил захватить бункер в целости и сохранности. Именно поэтому им было принято довольно оригинальное решение. Сначала
