а вот остальных только я и еда. Вообще жрут не переставая с утра до вечера. Проглоты! Хорошо, что хоть только воду пьют, хотя во флягах и по рюкзакам, я точно знаю, спиртосодержащие жидкости у всех есть. Но не злоупотребляют. Я по этому поводу не злобствую. На отдыхе чуть-чуть можно. А то, что едят много, так это нормально. Организм молодой, растущий, белковой массы много надо. Петрович – молодец, всех обеспечивает и необходимый запас имеет. Народ привык на стоянках бриться, мыться и приводить себя и форму в порядок. Тыловики специально готовят побольше горячей воды, чтобы на всех хватило.
Глава 7
Порядок в танковых войсках – Паричи
Командир бронегруппы 132-го батальона НКВД сержант ГБ Козлов мужественно терпел боль, пока молоденькая медсестра обрабатывала раны на голове и левой руке. Боль была не только от ран, но и от вида поля боя. На нем дымили его подбитые машины. Они победили! Но какой ценой… Из пятидесяти машин больше двух третей пришли в негодность. Пострадал даже его артштуг, шедший во второй линии. Фашисты ожесточенно сопротивлялись нашему натиску с фронта и тыла. Только прорыв танкистов и кавалеристов к штабу немецкого полка, что здесь оборонялся, и захват артиллерийских позиций вынудил немцев оставить свои окопы и отойти к Паричам. Наконец-то совместным ударом Бобруйской группы войск с тыла и 232-й стрелковой дивизии с фронта удалось пробить коридор и соединиться с войсками Западного фронта. Остатки бронегруппы совместно с кавалеристами и штрафниками блокировали немецкие подразделения, не успевшие отойти вместе со всеми, все больше прижимая их к болотам. В районе Паричей части 232-й стрелковой дивизии продолжали бой, но явно завязли в немецкой обороне. Верная самоходка на этот раз подвела, получила два снаряда. Им по сравнению с другими еще повезло, еще легко отделались. Надо поменять пару опорных катков и несколько траков, а вот часть парней и машин уже не вернуть.
В последние дни немцы из района Осипович провели несколько операций на рассечение Слуцко-Бобруйской группировки войск. Для парирования этих ударов командование все чаще использовало бронегруппу, т. к. снарядов для артиллерии, особенно крупнокалиберной, практически не осталось. Хоть и удалось отстоять свои позиции, но потери в личном составе и технике были большие. Компенсировать их было трудно. Все больше возникало проблем с запчастями, топливом и боеприпасами. Несмотря на «воздушный мост» и поставки с Большой земли по тропе через болота, утолить все запросы окруженных частей они не могли. Ремонтники старались вывести все подбитые и сломанные танки с полей сражений, благо, что для этого была специальная трофейная техника. Но не всегда это удавалось, часть подбитых машин оставалась на территории, захваченной противником. Те машины, что еще были в строю, начинали дышать на ладан.
По дороге от Бобруйска к месту сосредоточения для атаки по техническим причинам потеряли пять танков. У кого движки, у кого трансмиссия полетела. Ремрота сейчас ими занимается, но когда их введут в строй – неизвестно. Много машин потеряли уже в бою. И опять-таки не все от огня врага. Удивительно, как эти машины вообще сюда дошли. Движки и ходовая изношены. Танки неоднократно латаны-перелатаны. Экипажи – сборная солянка. Хорошо, что большая часть командиров танков и подразделений уже имеет опыт боев и эксплуатации техники. Лагерные «фильтры» продолжали присылать пополнение из танкистов, которые порой до попадания в плен ни разу не сидели в танке, не говоря уже о стрельбе из танкового орудия и эксплуатации машины. На территории Бобруйского автотракторного училища пришлось открывать ускоренные курсы подготовки механиков-водителей, заряжающих, радистов, ремонтников и механиков. Пожертвовав для них в качестве учебных пособий несколько наиболее изношенных танков, запас топлива, запчастей и боеприпасов. Инструкторами туда пошли легкораненые бойцы бронегруппы из числа тех, кто отказался эвакуироваться за линию фронта. Командование батальоном в лице старшего лейтенанта Акимова и майора Паршина принимали все меры к первоочередной эвакуации раненых из батальона. Их вывозили за линию фронта самолетами или конными повозками по лесной дороге через болота. Правда, в последнее время это стало небезопасно. Немцы для блокирования лесной дороги забросили в наш тыл диверсантов и местных, украинских и белорусских, националистов. Они все чаще нападали на колонны снабжения, значительно уменьшая и без того тонкий ручеек помощи окруженным.
Бойцы измотаны. Считай две недели практически не вылезали из боев. После пропажи штабной группы командира все подразделения батальона были сконцентрированы в Бобруйске. Благодаря этому удалось сохранить батальон как единое целое. А то были желающие растащить подразделения по остальным частям. Чего стоило использование танковых рот бронегруппы по отдельности для поддержки пехоты на Осиповичевском фронте. Еле восстановились после тех боев. Понятно, что даже единственный танк может и должен поддерживать пехоту в обороне и наступлении, но лучше, когда это делает сразу рота или вся бронегруппа. Тогда можно добиваться куда больших результатов, чем просто временная остановка врага на отдельном участке. Новый комбат старший лейтенант Акимов это понимает и отстаивает перед командованием. Требуя не растаскивать танки и бронемашины из рот, а использовать единым целым. Понятно, что командование группировки это пыталось сделать от бедности, нехватки боевой техники, вооружения и желания сцементировать оборону. Но танкистам от этого не легче.
Потерь немного удалось избежать, проведя силами ремонтной роты усовершенствование танков и остальной техники. Начато оно было еще при лейтенанте Седове. На лобовую броню Т-26, которых в ротах было больше всего, по образцу немецких трофейных танков дополнительно наваривали 20-мм броневые пластины. Кроме того, на борта и башни танков вешали защитные экраны, усиливали рессоры, устанавливали трофейные радиостанции, по возможности меняли оптику на немецкую. Наша-то оптика позволяет рассмотреть немецкие танки на расстоянии 800 метров, а вот немецкая видит до 2 км. Тут вон Командир давал в свое время читать немецкую инструкцию для их противотанкистов, так там было написано, что по нашим танкам с уверенностью поражения можно открывать огонь с расстояния от 1000 до 1500 метров. А нам, блин, надо подбираться на 800 метров, и то с первого выстрела не удается
