– Тогда можно и по кислоте ударить…
С этими словами Лысый взял с подноса пропитанную бумажную полоску, разделенную надрезами на четыре марочки. Разорвав дозы, одну он сунул на язык, после чего раздал марки остальным. Его напарники без раздумий поглотали свои бумажки, им не впервой оттягиваться таким образом, но Феникс заколебался, с сомнением осматривая полученную марку.
– Что тут думать, на язык ее, и зашибись! – воодушевленно посоветовал Лысый.
– Что за дрянь ты мне подсунул? – недовольно спросил Феникс. – Я похож на собачку Павлова?
– Ты за базаром следи, – обиделся Лысый, – мы все съели при тебе, поэтому твое недоверие мне непонятно…
– Я больше хочу водки выпить, – высказался Феникс, – а что ты думаешь по этому поводу, мне по фигу.
– Одно другому не мешает, – вклинился в разговор Цыган. – Ты же слышал, мы решили отдохнуть, а теперь получается, что будешь на другой волне…
– Брось, Феникс, кончай ломаться, как девка, – не выдержал и Дракон. – Мы столько пережили за последние сутки, мы живы, и грех не отметить это событие… Дерьмо нормальное, оно голову не уносит, глотай, не раздумывай.
– Ладно, хрен с вами, уговорили, – сдался Феникс и положил марку в рот.
– Во-от! – провозгласил Лысый. – Добро пожаловать в наш трудовой коллектив.
– Ладно, не пыли, – осадил его Дракон. – Мы вон там присядем, а ты со жратвой организуй, ну и все остальное. На, бери лавэ.
Дракон протянул сложенные пополам купюры, и они в мгновение ока исчезли в ловких руках Лысого. Усевшись в углу слева от входа, вновь прибывшие принялись не спеша осматривать посетителей. Здесь действительно было на кого посмотреть.
Людей вокруг тусило много, и большинство из них подходило под емкое определение «головорез».
– Да уж, я смотрю, здесь настоящее сборище отчаянных парней, – заметил Феникс, кривя уголок рта в подобии улыбки.
– Тебя это забавляет? – отозвался Дракон. – Не пялься в открытую. Как бы случаем не подумали, что ты отлавливаешь кого-то из этих милых парней. Сразу появятся проблемы.
– Тогда хана! – поддержал Цыган. – Братва здесь в натуре резкая на расправу. Одному моему корешу как-то раз отхреначили башку за длинный язык. Он только и успел чью-то маму помянуть в похабном смысле… Тесачок был острый как бритва, вж-жик, и шея разделилась меж позвонков… Когда его головешка упала, я по выражению морды определил, что он совсем не был готов к такому повороту событий.
– Кончай романы травить, – прервал младшего Дракон. – С голодухи тебя, я смотрю, порвало вообще в хлам. Где там чертов Лысый?
Тот не заставил себя ждать. Он уже протискивался сквозь пьяную толпу обратно к своим и тащил на подносе разогретые банки с тушенкой и пару бутылок водки со стаканами.
– Жратва горячая, как заказывали, – бодро отрапортовал Лысый. – Я по две банки на рыло взял, водка холодная как лед, но с водкой я пока решил не гнать лошадей. Взял пару пузырей, но если что, еще сгоняю.
А его уже никто не слушал, все похватали банки с тушенкой и, обжигая пальцы, принялись открывать консервы, каждый своим ножом. Сообразив, что его никто не слушает, Лысый присоединился к товарищам. После ножей в ход пошли личные сталкерские ложки, и на время за столом воцарилось чавканье.
– Ты сюда чё, жрать пришел? – первым прервался Дракон, как только достаточно насытился, и сразу наехал на Лысого. – Наливай!
– Легко, – заверил Лысый, хватая запотевшую бутылку со стола. – Что там наш новичок, не сильно накрыло? Эй, друг, поговори с нами.
– У меня с собой немного настойки из корейской Зоны три-восемь, – неожиданно предложил Феникс. – В переводе на русский приблизительно называется… э-э… огнежуть, скажем так. Напиток концентрированный, им нужно, как бальзамом, подкрасить водку, не более того… Теперь вы моего пойла отведайте.
В подтверждение своих слов сталкер извлек небольшую бутылочку из темно-синего стекла и, одним движением ладони лихо отвинтив колпачок, капнул по паре капель в каждую налитую рюмку.
– Почему нет, – ответил за всех Дракон. – А чё, давай поучаствуем по твоей огнежути корейской, даже интересно…
– И дополнение к выпивону, – продолжил Феникс, выставив на столешницу маленькую жестяную баночку. – Сушеные гусеницы дерева го-до, ими принято закусывать это пойло.
– Я слыхал про это дерьмо, когда служил на корабле, – заявил Цыган. – Говорили, штука убойная.
– Выпьем за веселую жизнь! – выдал Лысый и осушил свою емкость.
– И за мгновенную смерть в конце нее, – подправил тост Цыган, загоняя модифицированную водку в свое горло.
Феникс, опрокинув рюмку, сразу заел пойло сушеным «закусоном». Дракон тоже присоединился к нему. Цыган, поколебавшись, также съел гусеницу, но Лысый принципиально отказался.
– Сушеные червяки – отстой, – авторитетно заявил он. – Это как с гусеницей в текиле. Прет текила, а гусеница совсем ни при чем, просто до нее нужно добраться, заразы, вот в чем весь фокус. Короче, я пас и червяков жрать не стану.
