– Что происходит?
Он спрятал руки в карманах и промолчал.
– Стены не стоят вечно, – охотно отозвался Эйдан, – а люди не могут постоянно за ними прятаться. Вот что происходит.
– А конкретнее?
– У всех должен быть выбор, согласна? Вот у нашего уважаемого мэра он тоже был. Или не впускать тебя обратно – ключ я ему отдал, или признать, что проклятья уже нет. О чем ему, кстати, давно известно.
Я повернулась к отцу:
– Так ты знал?
– Конечно, – сокрушенно сказал он. – Соррел… Создавая круг, наши предки хотели одного – спастись. Проклятие было мало изучено. Потом мы поняли, что оно подействовало лишь на тех, у кого был слабый иммунитет к ментальной магии. Остальным в принципе больше ничего не угрожало. Людям, но не магам. На нас шла охота. И мы просто были вынуждены молчать. Ты должна понимать…
– О да, – ухмыльнулась я, глядя ему в лицо. – Я понимаю. Когда у людей нет альтернативы, ими проще управлять. А Берта вы за что?
Отец вздрогнул и опустил глаза. Эйдан изменился в лице.
– А ведь я был тогда прав, – сдавленно хмыкнул он. – Вам в принципе никто не нравится.
На глаза навернулись слезы, зародилась спасительная мысль: вдруг я ошиблась? Берт прошел мимо домика старушки и сейчас живет где-нибудь в сотнях километрах от Города, изредка вспоминая о моем существовании. Но чем дольше я смотрела на отца, тем отчетливее понимала другое. Надежда разбилась вдребезги, как чертова банка с медом в кладовой.
– Нам пришлось, – наконец заговорил он. – Берт понял, что никакое проклятье Городу не угрожает. Его обвалы очень тревожили, досконально изучил карты и обнаружил подземный участок, оказавшийся за кругом. Наши не рассчитали, построили криво. Люди благополучно жили там годами. Вот он и заявил, что всем об этом расскажет. Я пытался его образумить. Он уперся и…
– Хватит, – перебила я. Не хочу… Не хочу знать, как именно. – То есть ради него открывать тайну было нельзя, а ради меня можно?
– Соррел… – прошептал отец, но предложение не закончил. Выдохнул и совершенно спокойно произнес: – Ладно, мне предстоит одно важное дело.
Он зашагал прочь – прямо по коридору, постепенно отдаляясь, уменьшаясь, пока окончательно не исчез за поворотом. Смахнув слезы, я приблизилась к Эйдану и спросила:
– Поэтому, да? Ты поэтому мне помог?
– Ну что ты, – коварно улыбнулся он. – Как ты могла подумать? Я тебя как увидел, так снова влюбился. И кстати. Выходит, ты теперь свободна?
Нестерпимо захотелось влепить ему пощечину. Сама не заметила, как занесла руку. Эйдан перехватил ее почти мгновенно. Больно сжал запястье и притянул меня к себе. Чудом удержалась на ногах.
– Какие могут быть претензии? – жестко осведомился он. – Папочка бы не позволил единственной дочурке погибнуть в недостроенном тоннеле. Хоть он и сволочь редкостная, но тебя любит. Ты собиралась мужа найти? После открытия стены легко отправилась бы на поиски. Не моя вина, что искать оказалось некого.
Вот как. Эйдан даже мысли не допускал, что я выберусь на поверхность. Думал, там тупик. А если бы я не вернулась? Впрочем… Что бы он потерял? Риск себя оправдывал.
– Сам ты сволочь редкостная, – прошипела я и рывком высвободила руку.
– Чем ты расстроена? – спросил он с напором. – Нравится обманом удерживать власть? Прикрывать бесполезных магов? Люди десятками лет боятся высунуться из Города, живут в тоннелях, готовых рухнуть им на голову. Замечательные условия! Давно пора положить этому конец.
– Ты обманул меня. – Я отступила на шаг, не в силах больше стоять рядом с ним. – Притворялся, что помогаешь, а сам шел к своей цели.
– Моей цели? Твой муж тоже хотел, чтобы люди узнали правду.
– Не приплетай сюда Берта!
– Он умер ради этого. Считаешь, зря? Оно того не стоило?
– Ты просто использовал меня! – выкрикнула я, едва сдерживая слезы. – Так же, как и пять лет назад, верно? Ты меня вообще когда-нибудь любил?
– Все было честно, – возразил Эйдан с глухой тоской в голосе. – Ты получила свои ответы.
Его слова продолжали звучать у меня в ушах, даже после того, как он ушел. Вслед за отцом, туда, где творилось что-то важное. Судьбоносное. Фарсу конец, мечты сбываются. Не мои, но все же…
Вот оно какое, это «а на самом деле»…
Я бессильно опустилась на землю и обняла рюкзак. Мало того, что болел бок, першило в горле – откуда-то опять запахло медом. Берт меня не бросил. Мой любящий заботливый Берт никогда бы не предал, не подвел. Его у меня попросту забрали. Разрушили нашу тихую гавань, спокойную жизнь. Отняли теплоту круглый год и ощущение твердой земли под ногами, на которую не страшно наступить. И это сделала моя семья, мой отец. Спасая собственные
