— Дил... у тебя самого нет никаких предположений, кто бы это мог быть? — Спросил меня герр Рихтер.
Я покачал головой.
— То, что меня кто-то не любит, не удивляет. Но человека, который при этом еще и смог бы организовать два таких покушения, мне трудно представить. По первому впечатлению, дело это не личное...
— А какое же тогда?
— Профессиональное. Кто-то узнал о ШАД и сделал свои выводы относительно того, с какой целью там обучаются люди с врожденными паранормальными способностями. Очевидно же, что в ближайшие годы Вестготия присоединится к Восточно-Европейскому Союзу. Что дальше? Америка, Азия... Кому-то идея такого объединения могла и не понравиться, особенно если этот «кто-то» узнал о том, что ключевые фигуры в аппарате управления подвергаются гипнотической обработке, обеспечивающей их лояльность и исполнительность.
— Другими словами, удар нацелен не на тебя, а на меня? — Герр Рихтер мягко улыбнулся, а вокруг его глаз собрались морщинки. Похоже, мои слова чем-то ему понравились.
Я пожал плечами.
— Это кажется более вероятным, чем какая-то «личная месть».
— Думаю, ты угадал верно.
— Тогда вопрос к вам: кто это?
Он на секунду отвел глаза, а когда вновь посмотрел на меня, стало ясно: он что-то знает или предполагает, но говорить об этом не станет.
— К сожалению, этого установить нам пока не удалось...
— Даже предположений нет?
— Есть. Но обсуждать их пока преждевременно.
— Бросьте. Я имею право знать.
— Дил, — мой наставник откинулся на спинку кресла. — Я достаточно хорошо тебя знаю. Ты не станешь сидеть сложа руки...
— Верно.
— ...а вместо этого пойдешь и разворошишь осиное гнездо. А потом окажется, что я ошибся. Да, такое тоже может быть, потому что нет уверенности, что мы правильно оценили угрозу. И что в итоге? Мы будем иметь совершенно ненужную ссору с весьма влиятельными и могущественными людьми.
Я покачал головой:
— Кого вы так боитесь?
— Дело не в страхе, — спокойно ответил герр Рихтер, и стало ясно, что моя провокация не удалась. — А в естественном желании не создавать лишних проблем на пустом месте.
— Следующее покушение может оказаться удачным, между прочим.
— Именно поэтому с этой минуты тебя повсюду будет сопровождать охрана.
— Я против. Категорически.
— Не глупи.
— Если что-то произойдет, телохранители только помешают. Лишат мобильности. В том же поезде мы просто взорвались бы все вместе — и толку?.. Да и не пошел бы я за горгоной, если бы был не один.
— О поездках в таком транспорте теперь придется забыть. — Подал голос Густав.
— Если мне дадут права на месяц раньше, я не буду возражать.
— Тебе дадут не права, а бронированный автомобиль с персональным водителем и парочкой накаченных ребят в сопровождении. — Жестко сказал герр Рихтер. — И это будет только видимая часть айсберга. Тебя буду сопровождать и другие люди и вести постоянное наблюдение.
Я представил, во что превратится моя жизнь при таком развитии событий, и покачал головой. Какова бы ни была угроза, прятаться за чужими спинами — это не для меня. Это претило тому положению в мире, которое я для себя определил. Помимо того, что я не верил в эффективность охраны, я периодически лазал по таким местам, попадать в которые обыкновенному человеку не рекомендуется ни при каких обстоятельствах. Телохранители там будут только обузой. И что же теперь, отказаться от исследования пространственных складок и реальностей, соседствующих с человеческим миром, избегать встреч с демонами и духами, никуда не ходить в одиночку, огородить себя от окружающего мира стеной из чужих мышц и бронежилетов только потому что появился какой-то урод — или целая организация уродов, которые вообразили себя охотниками, а меня — дичью? Нет, я не буду прятаться. Я найду эту организацию сам. И когда я доберусь до людей, решивших испортить мне жизнь, они горько пожалеют о том, что затеяли свою игру.
— Нет. — Я посмотрел герру Рихтеру в глаза. — Телохранители мне не нужны. И я хочу сам водить свою машину. А не кататься в ней, как пассажир.
По моему взгляду он понял, что спорить бесполезно. Его авторитет учителя имел свои границы, и он не был таким идиотом, чтобы начать проверять, где же они проходят.
