— Что с тобой? Ты не начала принимать наркотики?
— Конечно, нет!
— В твоем возрасте такие выходки просто неприличны! Мы поговорим об этом завтра.
Карина Хольмстрём спускается по лестнице вниз, и по ее шагам слышно, что она крайне рассержена.
«Если бы она только знала, что за человек Эрик Форслунд», — думает Анна-Карин.
Но мама Иды никогда такому не поверит.
Откажется верить, и всё.
Отпивая из чашки остывший чай, Линнея смотрит на себя саму, сидящую напротив.
Она столько раз пыталась представить, какой ее видит Ванесса. И вот теперь она в прямом смысле слова залезла в шкуру Ванессы и смотрит на себя ее глазами.
Хотя это, конечно, не то же самое. Потому что Ванессой по-настоящему она не стала. Это одна видимость. К тому же смотрит она не на себя, а на Мину.
— Хочешь еще бутерброд? — спрашивает Яннике Даль и протягивает ей корзиночку с хлебом.
— Очень вкусно, — говорит Мину. — Очень вкусный чай.
Она улыбается благовоспитанной улыбкой, которая на лице Линнеи смотрится очень странно, но мама Ванессы ничего не замечает.
Линнея пытается игнорировать пса, который сидит рядом с ней на полу. Фрассе смотрит на нее и тяжело дышит с широко открытым ртом.
Похоже, Яннике не замечает в своей дочери ничего необычного. Но собака и Мелвин почуяли неладное. Когда Яннике попросила Ванессу почитать брату сказку на ночь, он устроил такой крик, что заложило уши.
— Спасибо, что разрешили у вас переночевать, — говорит Мину.
— Пожалуйста! Мне приятно познакомиться с друзьями Ванессы. Я так много слышала о тебе, Линнея.
Линнея опускает глаза, чтобы скрыть свою радость.
— Надеюсь, хорошего? — шутит Мину.
Каким-то образом ей удается произносить эти банальности естественно. Наверно, потому, что взрослые всегда принимают ее всерьез и относятся с уважением.
— Вы поспите ночью на одной кровати? — спрашивает мама Ванессы.
Мину и Линнея быстро переглядываются.
— А у вас нет запасного матраса? — спрашивает Мину.
— Его забрал Никке при переезде. Есть еще диван, но Мелвин обычно рано просыпается. Лучше вам лечь у Ванессы в комнате и закрыть к себе дверь.
— Хорошо, — говорит Мину и поднимается из-за стола. — Извините, я на минутку.
Линнея старается не думать, что Мину в ее теле сейчас пошла в туалет. А она сама осталась один на один с женщиной, которая думает, что она ее дочь.
— Ванесса, — Яннике понизила голос почти до шепота. — Сегодня утром мне звонил Никке.
— Да? — говорит Линнея, стараясь держаться невозмутимо.
— Он сказал, что встретил тебя ночью у Линнеи. Сказал что-то про вечеринку и дым столбом. А потом ты приводишь сюда Линнею и говоришь, что у нее взломали квартиру. Я не знаю, что и думать. Ты была у нее ночью? В учебный день?
Линнея по своей извечной привычке готова замкнуться и промолчать. Пусть Яннике думает, что ей заблагорассудится. Но как бы в этой ситуации поступила Ванесса?
— Я поехала к ней ночью, когда узнала, что у нее случилось, — осторожно начала Линнея. — Глупо, конечно, что я тебе ничего не сказала, но я ужасно испугалась за Линнею. А Никке все неправильно понял.
Яннике с беспокойством смотрит на Ванессу, но ничего не говорит.
— Квартиру взломали, — говорит Линнея. — Правда.
Она замолкает, неуверенно смотрит на Яннике.
— Я тебе верю, — говорит мама Ванессы. — Не думаю, что ты будешь лгать о таких серьезных вещах. Но на будущее не убегай втихомолку. Скажи мне.
Линнее остается только кивнуть.
— Я рада, что ты беспокоишься о друзьях, — говорит Яннике. — Линнея славная девочка. Чересчур вежливая, но приятная.
Мину возвращается в кухню. Яннике обнимает Линнею, чмокает ее в лоб и выходит из-за стола.
