Так много!
Шок.
Именно Зузана подала мысль «прихватить» фургончик, стоящий у туристического ресторана. Ткань реальности и обыденности к тому времени растянулась настолько, что угон автомобиля уже не воспринимался как нечто недопустимое. Проще простого: ведь у Кэроу нет доступа к мировым новостям. А ее непременно нужно предупредить. Если бы потребовалось, Зузана украла бы и вертолет.
Эстер ван де Влут, почтенная торговка алмазами, давний партнер Бримстоуна и «липовая» бабушка его человеческой подопечной, выгуливала мастифов около своего дома в Антверпене, когда на колокольне Собора Богоматери ударил набат. Истерически, громко, безостановочно. Эстер, к истерии не склонная, ожидала новых событий с того момента, когда на двери дома в Брюсселе появился черный выжженный отпечаток руки. Придя к выводу, что началось именно то самое, она решительным шагом отправилась домой, и ее псы, огромные как львы, бежали справа и слева от нее.
Элиза Джонс несколько минут смотрела на экран ноутбука. Потом сервер вышибло и связь прекратилась. Они торопливо оделись, сели в автомобиль Габриэля и помчались в музей. Несмотря на несусветную рань, многие коллеги уже были на месте, а остальные подъезжали друг за другом. Все теснились у экрана большого телевизора в лаборатории на цокольном этаже.
Смотрели – и не верили собственным глазам. Трюк? Фейк? Ведь если эти ангелы настоящие – что за бред! – должны же они хоть немного отличаться от картинок из учебника для воскресной школы?
Воплощенное совершенство. Как в кино.
– Еще и арфы, – сказал палеобиолог. – Ну, перебор же!
Они стояли и смотрели, напряженные, растерянные… Версия трюка с каждой минутой расползалась по швам: репортеры, осмелев, подбирались к пришельцам все ближе, изображение становилось все четче, сомнений оставалось все меньше.
Ученым оставалось только поверить в то, в чем никто не смел признаться даже самому себе: там и впрямь были ангелы!
Их крылья. Почти четыре метра в размахе; каждое перо – как отдельный язычок пламени. Они плавно поднимались и опускались, управляя полетом с невообразимой грацией, – никакие самые передовые технологии не смогли бы это смоделировать.
– Может, все-таки постановка? – предположил Габриэль. – Компьютерная графика. Радиопьеса «Война миров» на современный лад.
Раздались перешептывания, но, похоже, никто в это уже не верил.
Элиза молча наблюдала. Ее собственный страх имел совсем другую природу, нежели у коллег; он был более… проработанным. С этим страхом она жила всю жизнь.
Ангелы.
Ангелы. После инцидента в Праге, на Карловом мосту, она, по крайней мере, могла позволить себе скепсис, просто чтобы удержаться в здравом уме. Ту историю можно было счесть трюком, подделкой: три ангела, были и сплыли, не оставив никаких осязаемых доказательств своего существования.
Сейчас происходило иное: казалось, весь мир замер, затаив дыхание. И она тоже. Вот же они, ангелы.
Элиза подумала о своем телефоне, сознательно забытом дома. Интересно, сколько еще сообщений пришло за это время? И еще она подумала о неодолимой темной силе, от которой убегала, спасаясь, в ночном сновидении. Кишки скрутило спазмом: под ногами заходили ходуном деревянные плашки, перекрывающие зыбучие пески подсознания. Прошлое всегда таилось в глубине ее мозга, оно никуда не уходило, и вся ее теперешняя жизнь была построена на утлой опоре, ютилась, словно жалкие хижины на склоне действующего вулкана.
3
Не тому учились
