Володька засмеялся:
— А это вопрос не ко мне, ответ там, — он показал рукой на Ингу.
Профессор повернулся к вновь улыбнувшейся Инге.
— Знаете, Профессор, мы с Густавом, когда были детьми, посмотрели фильм «Семнадцать мгновений весны», и Володя нам показался живущим, как Штирлиц, в стане врагов, в бункере. Мы так играли. — Инга раскраснелась, вспоминая годы детства. — Вы знаете, Володя стал выходить на периметр, когда ему едва исполнилось шесть лет. Со взрослыми, правда, с отцом, матерью или Константином Федоровичем. Для него специально подогнали баккостюм. Бункер как раз в то время разрабатывал костюмы на разные возрастные группы, чтобы дети бункера могли выходить на периметр. А нам с Густавом было года по четыре. Он нам казался взрослым и большим. Ещё очень смешил его костюм. Но мы ему очень сильно завидовали, нам хотелось иметь такие же костюмы. Вот так мы и подружились.
— Тот костюмчик мне достался от Антона Власова. Его только немного укоротили ремнями, он и сел как влитой. Антон Анатольевич и сейчас может свои костюмы отдавать детям, а в молодости и подавно. Кто видел его со спины, были уверены, что это подросток.
— Это ваш Левша-инженер? — спросил Александр.
— Он! Поседел только, а так всё такой же: маленький, худой, веснушки во всё лицо. Маленькая собачка до старости щенок, короче.
— Зато какой мастер! Всё в руках горит. Он очень много придумал для дирижабля.
— А кто полетит, определились? — Профессор потянулся за чашкой.
— Да нет, другие анклавы опять затеяли грызню. И это когда уже почти заканчиваем строительство! Из наших, решено, полетим я, Воронов, Инга, Густав. Мы уже в теории и на практике, на аэростате, провели учения. А вы же были на Готланде, Профессор? Расскажите! Я, конечно, изучаю ту информацию, которая у нас имеется в «Ломоносове», но живой рассказ всегда лучше.
— Знаете, душа моя, остров как остров, ничего особенного. Сто двадцать пять километров в длину и пятьдесят в ширину, чуть более пятидесяти тысяч жителей — в то время, конечно. Не торопясь, можно было объехать на машине за два дня. Солнце, море, пляжи. Единственный город острова — белоснежный Визбю. Попадаешь будто в тринадцатый век: крепостные стены, узкие улочки, двух— и трёхэтажные средневековые строения, покрытые белой, жёлтой, розовой штукатуркой. Черепичные крыши. И море роз: на клумбах, на стенах домов, розами украшены фасады, парки… От этого пьянящий сладкий запах везде. Но таким остров был раньше, а каков он сейчас, не знаю. Хотя думаю, что там нет того, за чем вы собираетесь.
— Почему нет? — встрепенулась Инга.
— Потому что чуйка, — за Профессора ответил старший Лукашенко. — Знаешь, дочка, что это такое?
— Знаю. — Инга задумчиво поставила чайник на стол. — У самой чуйка как у зверя лесного. Вот прямо сейчас сердце не на месте, будто что-то случиться должно…
Инга приложила руку к сердцу, а потом к виску, к чему-то прислушиваясь.
— Погоди-ка, сынок, — старший Лукашенко положил руку на плечо сына.
Александр отложил гитару, протянул руку и включил круговую видеокамеру, до этого нацеленную в сторону набережной Москвы-реки. Сразу же на мониторе появился танк. Он как раз шёл мимо Ботанического сада, приближаясь к зданию МГУ.
— Это анклав Соколиной Горы, — опознал машину Володька, — у этого танка очень характерный фартук — напоминает кабаньи клыки. Что он тут делает?
В этот момент танк ощетинился стволами и открыл огонь, продолжая движение.
— Ах вы гады! — старший Лукашенко вскочил и схватил шашку, лежавшую на стуле.
Все вскочили — Инга подхватила арбалет, Володька — автомат, Александр — портупею с пистолетом и шашкой — и бросились к выходу.
— Постойте! — Профессор выдернул из ящика стола связку ключей, потом переключил какие-то тумблеры. — Теперь пойдёмте.
Они вышли из Ротонды, но Профессор повёл их в сторону, противоположную лестничному пролёту, по которому все обычно поднимались в Ротонду и спускались вниз. Он приблизился к обычной двери, каких с этой стороны площадки было несколько, подобрал один из ключей на связке и отрыл дверь, за которой оказалась маленькая кабина лифта.
— Так будет быстрее.
Профессор приложил к кнопке большой палец, и двери открылись. Лифт с трудом вместил четверых вооруженных мужчин и девушку с арбалетом. Профессор вновь приложил к кнопке большой палец, двери закрылись. Где-то что-то зажужжало, и лифт пошёл вниз, набирая скорость. Через несколько минут они уже были внизу, но не в вестибюле главного здания МГУ, а еще ниже.
— Если будет возможность, выманите их из танка, — оба Лукашенко, сразу как вышли из лифта, подались в сторону, — мы попробуем в обход.
Профессор закрыл створки лифта, прикоснувшись к кнопке большим пальцем, потом запер на ключ дверь и повёл всю компанию по переходам. Внезапно одна из боковых дверей открылась, и появилась необыкновенной красоты девушка.
— Василиса, выведи людей в сектор «К»! Я обратно, буду следить за ситуацией через камеру и координировать действия. Стар я уже, воевать не могу. Удачи нам всем!
