Новобранец. Служба контрмагии

энергию удара в тепловую, ну, а тепловую, как уже сказал Шэф, использует для подзарядки батареи.

– Почему на голое тело? – продолжал упорствовать Денис.

– Во-вторых – Кожа пропускает внутрь воздух для дыхания, причем, если находишься на воздухе, – Грег запнулся, – прошу прощения за тавтологию, – тут полковник рассердился, вот только было непонятно из-за чего: или что допустил тавтологию, или что знает такое слово, каковое знать полковнику не то чтобы неприлично, но как-то не комильфо… – Так вот, – продолжил он, грозно глядя на Дениса, будто бы это он поставил его в неудобное положение, – Кожа пропускает воздух, а если воздуха нет, то кислород. В ней у тебя есть шанс выжить даже в выгребной яме, если там будет кислород. Правда, откуда он там возьмется, – тихонько пробормотал он и продолжил: – В воде, если неглубоко, не больше трех метров – тоже можно дышать. Выдыхаемый воздух Кожа выводит наружу, причем как и другие продукты обмена – пот, мочу… Теоретически может и кал, но у нас, в спецназе, засранцев не любят и этим не пользуются.

– У нас тоже, – меланхолично добавил Шэф.

– Что тоже? – заинтересовался Грег.

– Не любят засранцев.

– А-а… Ладно, продолжаю. Для дыхания и отвода продуктов жизнедеятельности от тела батарея не нужна, тут работают мембраны с односторонней проводимостью, а вот для ночного зрения – нужна. С пустой батареей в темноте ничего не увидишь. – Полковник сделал микроскопическую паузу и взглянул на ухмыльнувшегося Шэфа, – я говорю о нормальных людях, а не о тебе.

– Я молчу, – примирительно поднял тот руки.

…так… так… так… а отсюда, Штирлиц, поподробнее…

– Вот и молчи… вроде все сказал…

– Насколько я понял, шкиру можно носить практически не снимая?

– Нет, – взял слово Шэф. – Часов десять-двенадцать.

– А почему?

– Мембраны засоряются, и внутри начинают скапливаться пот, кровь и слезы. А это удовольствие ниже среднего.

– И сопли, – внес свою лепту Денис. Но получив строгий взгляд от полковника и припомнив его несдержанность в обращении с холодным оружием, веселье прекратил. – И чё делать?

– Промыть, – пожал плечами Шэф. – И прожарить, если есть возможность.

– А шкира от всего защитит? – продолжил любопытствовать Денис.

Полковник покачал головой.

– Нет, конечно. Способность Кожи преобразовывать кинетическую энергию в тепловую имеет предел. Если удар слишком сильный, и он превышает порог рассеивания, но не превышает порог пробоя – у тебя появится гематома, разной степени силы, тебя отшвырнет, но внутрь Кожи ничего не проникнет, но если сила удара превышает порог пробоя, то…

– Все понятно, – перебил его Шэф, – разницу между порогами можно уяснить только на собственной шкуре, теоретически оно… – не то. Грег, расскажи, пожалуйста, про дырокол, а со шкирой он разберется, когда поносит малехо.

– Не-не-не, – запротестовал Денис, – у меня вопросы.

– Ну, давай, – нехотя согласился Шэф.

– Очередь из «калаша» выдержит?

– Короткую… метров с пятидесяти… должен, – раздумчиво отозвался руководитель, – но это с включенной батареей.

– А ближе? Пробьет?

– Пробить, может, и не пробьет, но порог рассеивания превысит…

– И чё?

– Ушиб внутренних органов…

– Но не пробьет?

– Ты не поверишь, но радости тоже мало…

– А пробьет со скольких?

– В упор пробьет.

– Так на фига нам такая шкира?

– Что значит «на фига»? Мы же не воевать собираемся – так… иногда… по мелочи. Нам надо, чтобы случайно не подстрелили, не пырнули под сурдинку, мы вообще – люди мирные, а шкира, так… для подстраховки. Понятно?

– Да.

– А если ты собрался воевать – нужен боевой скафандр. А он весит полтонны и без батареи не пашет, и из костерка его не зарядишь!