Рюкзак-плотик. Аптечки. Вроде все…
– Точно все? – переспросил Грег.
– Все… все… правда, в двух экземплярах, – уточнил Шэф, на что Грег только крякнул.
Когда через несколько минут самобеглый столик доставил заказ Шэфа, главное, что поразило Дениса – это были консервы. Во-первых – внешне они смахивали на батарейки-таблетки для наручных часов, и, следовательно, места много не занимали – вопрос с носильщиками отпал. Во-вторых, как любезно разъяснил полковник, брошенные в любую воду, они ее сначала очищали, потом разогревали, а потом содержимое таблетки разбухало до невозможности, и получался большой кусок хотя и пористой, но питательной пищи, достаточный для полноценного завтрака, обеда или ужина, включающий в себя все необходимые витамины, микроэлементы и биодобавки (если Грег не врал).
Как уже было сказано, вода могла быть абсолютно любая: грязная, болотная, морская – короче говоря, из любой лужи. Но и это еще не все – полученный продукт на девяносто восемь процентов состоял из воды, поэтому после еды можно было не пить – три «таблетки» покрывали суточную потребность в воде и пище для человека среднего телосложения!
– «Мы на них собаку съели, если повар нам не врет!» – мурлыкал себе под нос Шэф, упаковывая консервы в рюкзаки.
Теперь о рюкзаках: выполнены они были из тонкой, но очень прочной ткани, в сложенном состоянии представляли собой плотный пакет размером с кирпич, но способны были при максимальном развертывании вместить чуть не кубометр груза.
Но объем, это далеко не все – рюкзаки были герметичными, имели клапаны для накачивания воздуха в специальную камеру и могли (легким движением руки) превращаться в небольшие плотики. Для форсирования значительных водных преград были укомплектованы складными веслами. Весло состояло из четырех компонентов: двух трубок и двух лопастей, которые свинчивались между собой. В результате получалось вполне приличное весло, типа байдарочного, но немного покороче. В разобранном виде весло никакого места практически не занимало: лопасти были плоскими, а трубки крепились в специальные зажимы по бокам рюкзака. Накачивать камеру иногда имело смысл и на суше – рюкзак был сконструирован так, что она прилегала к спине и защищала ее от неудачно уложенного груза с острыми углами. Все эти занимательные сведения полковник с удовольствием поведал Денису, а Шэфу ничего не рассказывал – тот и так все знал.
Ну и, наконец, стандартный полевой комплект (полный). В него входили: длинные, на вид кожаные плащи; теплые куртки типа «Аляска»; легкие летние куртки; теплые штаны; легкие штаны; теплые рубашки; легкие рубашки; шляпы типа стэтсон; теплые ушанки; белье; высокие теплые сапоги; легкие ботинки на весну-осень; летние мокасины и прочие мелочи: зажигалки, перчатки, тактические и солнечные очки, ну и так далее – все необходимое в мире, не отягощенном цивилизацией в виде сетей супермаркетов и разных прочих сельпо.
– Ну, все! – Шэф улыбнулся полковнику в тридцать два зуба. Однако тот был битым волком и излишней доверчивостью не страдал.
– Что, все?
– Лыжи, орешки, и все!
– Про «орешки» ты ничего не говорил!
– Так теперь говорю… Да-а… – чуть не забыл – пилюли, как обычно…
– Но это точно все?!
– Слово джентльмена!
– Кого?
– Короче, Грег, лыжи… орешки… пилюли – и мы пошли! – Полковник только вздохнул. Было видно, что он Шэфу не верит. И зря. Как только были доставлены последние коробки, компаньоны стали собираться на выход.
– Это лыжи? – спросил удивленный Денис, разглядывая две маленькие коробочки, по размерам, как набор фломастеров.
– Лыжи, лыжи… – ответил Шэф, раскладывая коробочки по рюкзакам, – потом покажу.
– А что за «орешки»?
– Потом. Грег, спасибо за все.
– Да не за что.
– Пока.
– Пока.
Поручкавшись с полковником, компаньоны покинули арсенал.
– Беседка «Хвост Дракона», – произнес Шэф, когда они устроились в вызванном такси.
– Объект отсутствует в базе данных, – заартачился автомобильчик. – Пожалуйста, выберете другой адрес.
Однако взять Шэфа на «голое постановление» было бы затруднительно и для более серьезных, чем безмозглая машина, оппонентов. Любимый руководитель невозмутимо произнес:
– Красная семерка больше синей девятки!
Парадоксальное высказывание произвело на взбунтовавшийся механизм самое благоприятное воздействие – он смягчился, как строгий гаишник при
