«Что делать... что...»
Она залезла под панель управления и вскрыла коробку предохранителя. Прерыватели были неуклюжими устройствами на ручном управлении, демоны из электронов до них достать не могли. Така вырубила систему безопасности, связь и GPS. А потом еще и автопилот — так, на всякий случай.
Электрический гул неожиданно смолк.
Она на секунду закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Сквозь открытую дверь доносились голоса, пока Така выбиралась на водительское сиденье.
— Ты как?
— Да нормально. Большую часть разряда принял гидрокостюм.
Уэллетт знала, что произошло. Точнее, опять произошло, поправила она себя, хватая с крючка шлемофон.
Она не была программистом. Управлялась максимум с базовыми программами. Но она была опытным врачом — а даже выпускники из нижней половины списка знают свои инструменты. Така не стала отсоединять медсистемы и теперь вывела архитектурную схему и запустила пересчет модулей.
Там оказались черные ящики. В одном из них, судя по иконке, даже был прямой пользовательский интерфейс. Она включила его.
Перед ней появилась «мадонна», но не произнесла ни слова. Только оскалилась — особой улыбкой, преисполненной ненавистью и триумфом. Какая- то отдаленная и незначительная часть мозга Уэллетт задумалась, какое селективное преимущество получила программа, выработав такую презентацию. Разве устрашение в реальном мире увеличивает приспособляемость в виртуальном?
Но, по большей части, разум Таки сейчас был занят совсем другим, чем-то, что не доходило до нее прежде. Глаза аватара скрывали белые линзы.
Линзы были у каждой «лени», с которой Уэллетт довелось встретиться: лица менялись от демона к демону — разные губы, щеки и носы, разные этнические особенности. Но глаза оставались неизменными — белыми, безликими, как снег.
«Меня зовут Така Уэллетт», — представилась она целую вечность назад.
И эта странная энигма женского пола — которая так близко к сердцу принимала апокалипсис, — ответила: «Ле... Лори».
— Така.
Така встрепенулась, но нет — с ней говорила не эта «лени».
Она сдернула с головы шлемофон. Женщина в черном с механизмами в груди и маленькими ледниками вместо глаз смотрела на нее. Она ничем не походила на то существо из сети. Ни злости, ни ненависти, ни триумфа. Но почему-то именно это бесстрастное лицо из плоти и крови теперь в глазах Таки ассоциировалось с машиной.
— Это была одна из... это была «ле....... «мадонна», —
сказала Уэллетт. — Внутри медсистемы. Я не знаю, сколько времени она там находилась.
— Нам надо ехать, — сказала «Лори».
— Она пряталась. И, скорее всего, шпионила за нами. — Доктор покачала головой. — Я даже не знала, что они могут действовать молча, я думала, они автоматически рвут на части все, что попадается под руку...
— «Мадонна» подала сигнал. Надо убираться отсюда, и поскорее, пока не нагрянули подъемники.
— Точно. Точно.
«Така, соберись. Об этом подумаешь позже».
Рядом с «Лори» появился Кен:
— Ты говорила, что у тебя уже готово пять литров культуры. Мы немного возьмем с собой. Ты распространишь остальное. Поезжай в город, включай сирену, дай хотя бы несколько миллилитров любому, кто сможет выполнить задание, и прячься. Если сможем, мы пересечемся с тобой позже. Список есть?
Така кивнула:
— У местных только шесть человек на колесах. Семь, если Рикеттс еще не уехал.
— Больше никому культуру не давай, — сказал Кен. — Из горячей зоны люди пешком вовремя не выберутся. Также не советую говорить о подъемниках кому-либо кроме тех, кому знать нужно.
Она покачала головой:
— Всем нужно, Кен.
— Люди без машины решат украсть ее у тех, у кого она есть. Я сожалею, но паника может поставить под удар...
— Забудь об этом. Их надо хотя бы предупредить. Если они не смогут обогнать огнеметы, то хотя бы найдут место, где спрятаться.
Кен вздохнул:
— Хорошо. Просто хотел напомнить о риске. Спасая десяток человек сейчас, ты можешь обречь на смерть намного больше потом.
