Седжер бормочет что-то в свой запястник. На коже ее предплечья загорается клавиатура со странными символами. Другой рукой она набирает нужную комбинацию.
Изолирующая палатка издает тихий хлопок. Эриксон нерешительно касается мембраны пальцами, убеждается, что они проходят насквозь, и чуть не падает со стола, словно выскочив из мыльного пузыря. Подошвы мягко стукают об пол. Нолан подает ему извлеченный откуда- то гидрокостюм.
— С возвращением, дружище. Говорила же, мы тебя вытащим.
Они оставляют Кларк с корпами. Седжер, игнорируя протянутую ей руку, с трудом поднимается на ноги и опирается о переборку. Одной ладонью она все еще прикрывает живот. И склоняется над Кляйном.
— Норм? Норм? — Она неловко склоняется к своему подчиненному и оттягивает ему веко. — Не теряй сознания...
С ее головы срывается капля и плюхается на разбитое лице медика, теряясь в его собственной крови. Седжер, выругавшись, вытирает рану тыльной стороной ладони.
Кларк подходит помочь. Под ногу попадается что-то маленькое и острое. Она поднимает ступню. Зуб, липкий от слюны и прочего, с тихим стуком падает на пол.
— Я... — начинает Кларк.
Седжер с яростью оборачивается.
— Пошла вон!!!
Кларк какое-то время разглядывает ее, затем выходит.
В коридоре ее ждет Роуэн.
— Нельзя, чтобы такое повторилось.
Кларк приваливается к переборке, снимая часть веса с больной ноги.
— Ты же знаешь Грейс. Они с Джином...
— Дело не только в Грейс. По крайней мере, это ненадолго. Я же говорила, что-то такое могло произойти.
Ее охватывает страшная усталость.
— Ты говорила, что нужно развести стороны. Так зачем Джерри удерживала Джина, когда тот захотел уйти?
— Ты думаешь, ей нужен рядом этот тип? Она заботилась о благе пациента. У нее работа такая.
— Мы сами о себе позаботимся.
— У вас просто нет должной квалификации...
Кларк предостерегающе вскидывает руку.
— Это мы уже слышали, Пат. Маленькие люди не видят всей картины. Простого гражданина надо беречь от жестокой правды. Крестьяне слишком невежественны, чтобы голосовать. — Она с отвращением качает головой. — Пять лет прошло, а вы все норовите гладить нас по головке, как детишек.
— Скажешь, Джин Эриксон — более квалифицированный диагност, чем наш главный врач?
— Скажу, что он имеет право на ошибку. — Кларк машет рукой. — Слушай, может, ты и права. Может, он через неделю свалится с гангреной и приползет обратно к Джерри. Или предпочтет умереть. Но это ему решать.
— Речь не о гангрене, — тихо говорит Роуэн. — И не об обычной инфекции. И тебе это известно.
— Не вижу разницы.
— Я тебе говорила.
— Ты говорила о перепуганных ребятишках, не верящих в ими же созданную защиту. Но защита выдержит, Пат. Я — живое тому доказательство. Мы можем пить культуру Бетагемота как воду, нам это не повредит.
— Мы лишились...
— Лишились очередного пласта самообмана, только и всего. Пат, Бетагемот здесь. Не знаю, как он сюда попал, но тут ничего не поделаешь, да и зачем? Он вас никак не потревожит, разве что ткнет носом в нечто такое, о чем вы предпочли бы не думать, но к этому вы скоро привыкнете. Вам не впервой. Через месяц ты и думать о нем забудешь.
— Тогда, прошу... — начинает Роуэн и замолкает. Кларк ждет, пока ее собеседница загонит себя в роль подчиненной.
— Дайте нам этот месяц, — шепчет наконец Роуэн.
Кларк нечасто заходит в жилой квартал, а в этом отсеке как будто и вовсе не бывала. Стены коридора покрыты электронной краской и подключены к генератору обоев. На переборке по левому борту вырос густой лес рогатых кораллов, на правой вертятся и сбиваются в стайки рыбы-хирурги, словно узлы какой-то непонятной рассеянной нейросети. И повсюду пляшут осколки солнечных лучей. Кларк не в состоянии определить, что за иллюзия перед ней —
