я. — Позор, при вашем-то социальном статусе, в вашем-то солидном возрасте — с кошками путаться!
— Девки суть сосуды с помыслами греховными… — менторским тоном изрек Маврикий.
Сидящий за рулем Кирилл невольно притормозил, донельзя заинтригованный.
— А посему отпей из каждого, скока смогёшь! — проказливо закончил кот.
Я прыснула со смеху.
— А если серьезно, то из всех забот больше всего хлопот нам доставляет инстинкт размножения, — с умным видом подытожил свои сентенции Маврикий.
— Нет, а кто против-то? — одобрительно рассмеялся Каталкин. — Любовь и голод движут миром. И никто этого правила еще не отменял.
Я согласно кивнула, ибо есть хотелось ужасно.
— Эх, сметанки бы сейчас с пол-литра, сардельку пожирнее и кошку посговорчивее… — ностальгически вздохнул кот.
— Будет! — торжественно пообещал Кирилл. — Скоро все будет, вот доедем и организуем. Потерпите, недалеко уже осталось…
Я кивнула еще раз, глядя в окно машины, за которым мелькали заснеженные поля, окаймленные пушистыми сосенками. Изредка попадались живописные группы миниатюрных деревянных домиков, с примыкающими к ним небольшими садами и огородами. Из труб домиков валил дым, видать, народу здесь проживало немало.
«Садовые участки, — объяснил мне Кирилл, после того как мы выехали из города и свернули на проселочную дорогу. — А везу я вас в деревню Черемушки, там у Сидора шикарная дачка имеется, по типу буржуйской, на коей он и разместил наших героических троллей. Там отдохнем культурно, штаб соберем, новую информацию обмозгуем». Я не возражала, предоставив любимому право решать все за меня. После того как нао забрал меня из отдела полиции, куда примчался по первому же звонку, на меня внезапно навалилась жуткая усталость. Наверное, сказывались все пережитые нами приключения. Совершенно не смущаясь завистливо таращившегося на нас молоденького полицейского, Кирилл собственнически сгреб меня в охапку, прижал к себе и долго не отпускал — целуя в макушку. Даже сквозь копну своих спутанных волос я ощутила нажим его зубов, дрожь губ и поняла, что больше не хочу с ним расставаться. Ни за что и никогда! Сейчас мне было нужно лишь одно — забиться в какое-нибудь теплое темное место и просто забыться-отключиться, переложив всю ответственность на чьи-то надежные плечи. Ибо я, может, и сильная и храбрая, но и у моих возможностей имеется свой закономерный предел. Правда, я еще нашла в себе силы рассказать Кириллу о масштабных планах Айвалин по захвату мира и необъяснимом поведении Франка…
— М-да уж, чую, вляпались мы по полной! — справедливо подытожил нао, внимательно выслушав мой рассказ. — А это, значит, и есть тот самый мэтр Сабиниус, из-за которого и поднялся весь шум-гам? — Он озадаченно покосился на кота, по-хозяйски растянувшегося у меня на коленях.
— Не помню! — в который уже раз виновато вздохнул Маврикий. — Извините, господин полицейский, но, к сожалению, я ничегошеньки не помню про Сабиниуса, Мидир и Светоч Листограда. И вообще, внятно осознаю себя как личность лишь с того момента, когда меня схватили за шкирку, сильно встряхнули и засунули в мешок, погрузили в автомобиль и привезли в подвал этой ведьмы Айвалин…
— Бывает! — с сочувствием кивнул Каталкин. — Психические травмы — штука загадочная и до сих пор плохо изученная. Неизвестно, что именно способно послужить триггером для возвращения памяти и когда этот пуск сработает…
— Но почему он разговаривает? — не выдержав, задала давно вертевшийся на языке вопрос я. — Полагаю, благодаря информационной матрице Сабиниуса?
— Ты же сама говорила, что твои возможности в нашем мире ограничивает власть богини Морриган, — напомнил Кирилл. — А насколько я помню из различных мифологий, кошки всегда умудрялись находить общий язык со всякой нечистью.
— Ну спасибо, — обиженно насупился Маврикий, — уже в нечисть меня записали, я а, между прочим, по пятьдесят раз на дню умываюсь…
— Возможно! — не стала спорить я. — Если лучших объяснений нет, то сойдет и такое.
— Чем богаты, тем и рады, — улыбнулся Каталкин. — Приехали.
Он остановил машину перед внушительного вида воротами, достал из кармана пульт дистанционного управления и нажал на кнопку. Железные створки раздвинулись, и мы въехали в обширный двор…
— А вот и знаменитые Сидоровы хоромы! Добро пожаловать, — тоном опытного экскурсовода вещал нао, помогая мне выбраться из машины. — Любуйся, пока наши тролли их не разгромили…
— Ништяк себе хибарка! — одобрительно фыркнул Маврикий, выпрыгивая на плохо разметенную дорожку и потягиваясь для разминки. — Богато живет мужик. Одобряю.
Я вертела головой по сторона, рассматривая то, что больше всего смахивало по моим меркам на зажиточную купеческую усадьбу. Ведущая от ворот дорожка, мощенная красным кирпичом, оканчивалась у крыльца красивого трехэтажного дома с верандой и балкончиком, на котором сейчас маячил радостно машущий рукой Анриэн. За домом виднелась стеклянная теплица, какие-то хозяйственные постройки и даже затянутый брезентовым чехлом бассейн.
— Сидору эта зачетная дачка еще от прапрадеда досталась, по наследству, — рассказывал Кирилл, заботливо эскортируя меня к крыльцу. Кот важно вышагивал впереди нас, а я всем весом опиралась на руку любимого, чувствуя себя совершенно разбитой. — А сам прапрадед, Порфирий Силантьевич
