— Я с тобой, — тут же вызвался Мигель.
— Нет. Я пойду одна. Ты не умеешь сражаться, в случае чего будешь только мешать.
— Но кто будет защищать тебя?
Лера не стала отвечать на этот вопрос. И так все было понятно.
— Я охотница, Мигель. А ты — священник.
— Это безумие, — заметила мадам Ламбар и сурово посмотрела на дочь. — Даже не думай. Ты не пойдешь.
— Это наш шанс, — ответила Лера, снова надевая лук и проверяя затвор «Бизона».
— Я принесу факелы, — засуетилась Милен, пока Лера упаковывала радиостанцию в свой рюкзак, заодно переложив в него тушенку с «Грозного».
— Поторопись, — сказал посмотревший в окно Савельев, — они уже приближаются.
— Идемте, я покажу вам убежище, — пригласила мадам Ламбар.
— С вами точно все будет в порядке? — обеспокоенно спросил Мигель.
— Разумеется. Я — жена старейшины «Братства», — горделиво выпрямилась женщина. — Вся община вступится за меня, если что. Гораздо больше подозрений вызовет мое отсутствие.
— Будь осторожна, прошу, — подойдя к Лере, Мигель нежно поцеловал ее.
— Как всегда, — попыталась улыбнуться девушка, хотя внутри смертельно боялась неизвестности, которую таил в себе загадочный Фарерский лес.
Когда первые лодки с корейцами выносило прибоем на берег, Лера была уже за линией частокола, возле шелестевшего метелками тростника, который сторожило пугало.
— Погоди! — окликнула подбежавшая сзади Милен.
— Да?
— Они уже в деревне. Вот, возьми еще ткани для факелов, немного воды и запасное огниво, мало ли что. И еще веревку, пригодится, — торопливо инструктировала девушка. — Запомни, что бы ты ни увидела и ни услышала, не гаси свет. Даже если устанешь и захочешь спать.
— Да, — кивнула Лера. — Поняла.
Посмотрев на нее, Милен приблизилась и крепко обняла девушку.
— Держись, лиса.
— Постараюсь.
— Свяжись с ними, ты справишься.
— Хорошо.
Милен еще некоторое время стояла возле пугала, вслушиваясь в шелест тростника, и смотрела вслед удаляющейся Лере. А потом со всех ног припустила обратно в деревню.
Говорил я тебе, раньше надо было валить, — проворчал налегавший на весло Треска. — Тут кто-то из наших шороху навел, не иначе.
Воспользовавшись суматохой, возникшей в результате неожиданного исчезновения Савельева и Мигеля, повара не упустили случая дать деру с «Грозного», отвесив хлесткую коллективную зуботычину оставленному на часах корейцу.
— Ага, — парировал с другого бока лодки Паштет. — Свалишь тут. Мне надоело, что на меня все время то кричат, то гонят на камбуз. Пленные не пленные, а жрать-то все хотят, как собаки.
— Да уж, чувак, запирать кока на собственном камбузе — большая ошибка, хе! — довольно осклабился Треска, отчего повязанные под его небритым подбородком уши шапки широко разошлись в стороны. — Моя идея.
— И куда мы теперь?
— Да хоть к черту на рога, — откликнулся Треска. — ГЦа догребем и разберемся. Главное, наших найти. О, зырь! Чё это там на берегу серенькое такое белеется?
— На тягач похоже, которым дельфинов вытаскивали, — приглядевшись, ответил Паштет.
— Тогда рулим туда, чувак. А то, видать, застоялась-то машинка.
Подхваченные прибоем повара дружнее налегли на весла, забирая в сторону от лодок высадившихся на берег корейцев.
Оказавшись возле первых стволов, между которыми таинственно мерцали какие-то грибы на кособоких ножках, Лера замешкалась. Высокие, незнакомые деревья с раскидистыми ветвями поднимались над головой, а между стволами в иссиня-черноватой мгле уже, казалось, мелькали чьи-то
