– Я могу снять с карт копии?
– Только после того, как сформируешь отряд и создашь базу.
– Как скажете, господин граф. Формирование отряда начну незамедлительно.
Богуч уложил карты и дневник обратно в тубус, аккуратно положил его передо мной и встал.
– Можешь идти, – отпустил я Бора.
Коротко кивнув, лейтенант вышел, а я убрал тубус на место, оглядел кабинет и направился к двери. Сегодня мне предстояла ещё одна встреча, пропустить которую я не мог…
Вскоре я был на улице и зашагал в сторону порта.
Близился вечер. С моря задувал свежий прохладный ветерок, который приносил со стороны порта запахи соли, рыбы, смолы, сосновых досок и специй. Горожане – корабельщики, рыбаки, портовые грузчики и мелкие торговцы – спешили домой. На перекрёстках стояли патрули из наёмников. Откуда-то доносился неразборчивый женский крик, но не испуганный и тревожный, а какой-то домашний. Видимо, жена встречала подгулявшего муженька упрёками и поминала свою загубленную молодость и жизнь, так что беспокоиться не о чем.
Вокруг меня достаточно спокойный мирный приморский город. И я, местный владетель (кстати, с подачи перешедших на мою сторону пиратов барона Лютвира-Эшли воины и горожане называют меня Хозяин) граф Уркварт Ройхо, в сопровождении дружинников спускаюсь к морю. Крепкий рослый оствер с выгоревшими на солнце волосами в лёгкой светло-синей рубашке и заправленных в сапоги серых брюках с чёрным клинком и стальным кинжалом на широком армейском ремне, впереди и позади которого облачённые в броню настороженные воины. Я иду туда, где на развалинах храма Верша Моряка началось строительство святилища Улле Ракойны и где проживают жрицы моей божественной покровительницы. При этом сама стройка меня не интересует. Но я каждый вечер вот уже в течение двух недель навещаю это место. Почему? По той простой причине, что на излечении у жриц находится едва не погибшая при захвате эльфийского посольства ламия Отири, которая впала в кому и когда из неё выйдет, неизвестно…
Да уж, дела… Всякого я ожидал, но не этого, ибо за время моего общения с северной ведьмой усвоил одну нехитрую истину – круче ламии в радиусе доброй тысячи километров никого нет. Конечно, её можно забить толпой или выставить против неё демона. Но ведь это надо собрать толпу, и не простую, а из чародеев и жрецов, или вызвать из мира мёртвых сильного демона. А поскольку заниматься этим никто не станет, тем более что Отири очень хорошо маскировалась под жрицу имперского культа Ракойны, то за девушку, или не девушку, если исходить из того, что мне до сих пор неизвестно, сколько ей лет, беспокоиться не стоило. И тут нате вам, сюрприз! Неизвестная тварь, уровнем не ниже полубога, хапает души умирающих эльфов, а затем наносит удар из дольнего мира, и ваша наставница, граф Ройхо, приставленная к вам самой богиней, едва не погибла. Тут поневоле начнёшь задумываться о бренности бытия и справляться о здоровье ламии, на которую моя скромная персона во всех своих планах уже привыкла рассчитывать как на мощную боевую единицу и ходячую энциклопедию.
Впрочем, как говорит прибывшая из столицы госпожа Кэрри Ириф, которая не покидает Отири ни на минуту, северная ведьма понемногу идёт на поправку. Вскоре она должна прийти в себя, и, надеюсь, это случится уже сегодня, а то кто меня на халяву, за красивые глаза обучать будет? Да и так, если посмотреть на всё происходящее с точки зрения не правителя-феодала, а просто человека, я ей сочувствую. Вот сочувствую, и всё тут! Хотя понимаю, что ламия сама по себе и стоит вне моей структуры и мы далеко не друзья, а союзники и партнёры. Так сложившаяся ситуация видится с моей стороны, а что творится в голове белокурой раскосой красавицы с берегов Форкума, которая в считаные минуты способна изменять свою внешность, мне неизвестно. И, честно говоря, я даже не хочу знать, что там, ибо верно подмечали древние земные мудрецы: «Во многих знаниях – многие печали».
Хм! В чём-то они правы. Живи тихо и спокойно, катись не задумываясь по жизни и умри в свой черёд. Жаль, очень жаль, что у меня не так. Не от всего и не всегда получается абстрагироваться. Начинаешь думать и искать ответы на сложные вопросы, в итоге получаешь лишнюю головную боль, без которой вполне мог бы обойтись. И за примером далеко ходить не надо.
Когда после ментального ранения ламии я задумался, что Отири может умереть, почему-то мне стало очень и очень неуютно. Присев тогда у окна своего кабинета и разглядывая город и гавань, я совершенно неосознанно напел себе под нос из Виктора Цоя:
И тогда я спросил себя, почему это, ведь ламия не моя девушка, и уж тем более не любимая? Естественно, стал анализировать её поведение и прикидывать, к чему меня готовит северная ведьма и наша общая покровительница. А поскольку про Добрую Мать и её инквизиторов-ламий к тому моменту я знал уже немало, моя фантазия завела меня в такие дебри, из которых выбраться было сложно. Однако я выбрался и пришёл к выводу, что рано или поздно за доброе ко мне отношение со стороны сверхсущества дольнего мира по имени Кама-Нио придётся расплачиваться. И очень может быть, что платой будет потеря личной свободы, ибо как один из основных вариантов вырисовывалась возможность стать мужем ламии.
В принципе это неплохо. Только мне это ни к чему, так как у графа Ройхо свои планы на жизнь. И если стать паладином Кама-Нио, примерно таким же, каким в своё время являлся император Иллир Первый Анхо, я не прочь, поскольку это сулит немало бонусов и большую свободу действий, то быть боевым придатком Отири и отцом ведьминых дочерей мне не улыбалось. Почему, понятно. У меня жена, ребёнок, замок, графство, остров и долг перед родиной. Всё как у нормальных остверских феодалов. Это хорошо, и это мне нравится, а бегать хвостом за ламией я не хочу. А раз так, то и не буду.
Однако это всего лишь мои предположения, истинные же планы богини и Отири в отношении графа Ройхо мне всё равно неизвестны. Догадки есть, а
