открыл дверь и не удивился, снова увидев поле.
Он попробовал еще раз десять.
Наконец он сдался и вышел из кабинки, впервые заметив кое-что.
Кровь.
Пятно на двери изнутри. Крови и куски чего-то розового…
Мозги.
… Что он не сумел опознать.
В один миг все обрело смысл. Джон уселся на кукурузном поле и попытался обдумать дюжину способов разубедить себя. В голове у него вертелись те же соображения, что и у десятков других людей за армейскими кордонами. У семей тех пожарных, друзей и коллег того репортера, и всех остальных, кто погиб мгновенно, когда все полетело к черту: смерть – это то, что случается с другими. С незнакомцами. С массовкой на заднем плане. Мы не умираем. Они умирают.
Джон зажег сигарету и выкурил её. Он взобрался на мотоцикл и громко произнес:
— Все эти засранцы заплатят!
30 минут раньше ...
За полчаса до этого, когда Дэйв и Джон брели через кукурузное поле, выйдя из туалетной кабинки рядом с водонапорной башней…
Эми было тяжело дышать. Все в автобусе беспокоились и нервничали, запертые друг с другом и отрезанные от остального мира. Телефоны не работали. Движение остановилось – машины были сзади и спереди. Ей было плохо от беспокойства, и она хотела писать так сильно, что даже не знала, сможет ли она встать, пройти к туалету в задней части автобуса и сесть.
Водитель автобуса поднялся и объявил, что ему передали по радио о том, что шоссе перекрыто до конца дня, а может быть и на следующий тоже, из-за химической утечки. Двое парней через проход усмехнулись. Им действительно хотелось, чтобы там были зомби.
Водитель сказал, что впереди был торговый центр, и все машины направлялись туда, и там же пассажиры смогут подождать нового рейса или сесть на автобус, который двинется тем же маршрутом назад. Эми знала лишь то, что в торговом центре были магазины, а в магазинах были уборные.
После этого останется только найти другой путь в город. Если придется идти, она пойдет. Она не взяла прогулочные туфли, но идти было недалеко. Она появится у двери Джона с пирожными, покажет ему волдыри на ногах, он обнимет её и попытается стянуть с неё одежду. Потом они будут сидеть на крыльце, есть пирожные и тот восхитительный кофе, который продавали в том кубинском заведении, и они будут говорить… Об этой ситуации, чем бы она ни была, и будут смеяться над бессмысленно перешептывающимися про зомби интернет-придурками.
Автобус съехал на обочину и двигался по ней до съезда к торговому центру. Как только он остановился, Эми на трясущихся ногах направилась к ближайшей двери. Она даже не обратила внимание на то, в какой магазин зашла, лишь заметила, что на полубессознательном пути к туалету она миновала множество ларьков с телевизорами и телефонами, и толпу бормочущих взволнованных людей. Она положила пирожные на полку снаружи, потому что казалось странным брать их с собой внутрь.
Удивительно, как тело влияет на мировосприятие. Воспользовалась туалетом, прошлась, плеснула воды в лицо, и все в мире изменилось. Когда физическое напряжение ушло, ситуация стала куда менее безрадостной. Скорее всего, ей не придется добираться до города пешком – конечно же, должен быть другой пусть, одна из тех гравийных дорог, огибавших кукурузные поля, в конце концов. Потом найти кого-нибудь на парковке, кто едет тем же путем. Она не знала, почему автобус не поехал по одной из них, но может быть, у них были какие-то правила, запрещающие съезжать с главных дорог.
Эми вылезла из уборной, схватила пирожные и уловила новую атмосферу в толпе. Все стояли и пялились в одном направлении. Она проследила их взгляд и поняла, что все они смотрели на ряд громадных телевизоров в Best Buy, на экранах которых были местные новости. Кадр переключился на ведущего, который употребил бранное слово, которого она никогда раньше не слышала в новостях, а его соведующая согнулась в рвотных порывах.
Что за?..
Эми уже почти собралась спросить женщину рядом, что происходит, когда заметила, как кто-то говорит по телефону, и вытащила свой. А, снова появилась сеть. Она набрала номер, и…
— Эми, ты меня слышишь?
— Да!
— Слышала новости?
— Да, Дэвид…
— Послушай меня! У нас все в порядке. Мы с Джоном оба выбрались из города. Теперь мы можем приехать к тебе и остаться на некоторые время,
