звенело это неприятное слово.
Карантин.
Карантин – это, братцы, хреново. Это, кроме шуток, настоящая страшилка для сотрудников Института. Кот помнил, как пару лет назад один из «научников» попал под подозрение, что подхватил чумку. То есть «квазизаболевание номер такой-то», как выражаются в Институте. А в народе чумка есть чумка. На самом деле чумкой переболели многие – но было это давно, и встречалась болячка только у тех, кто находился в будущей Зоне непосредственно в момент Посещения. Считается, что болезнь эта не заразна, как не заразно большинство странных «квазизаболеваний» Зоны. Но существуют правила, существует специальная процедура на случай выявления потенциально опасного заражения. И вот бедного очкарика хватают – и сажают в специальный карантийный бокс. В боксе – пониженное давление во избежание утечки зараженного воздуха, пластиковая оболочка в несколько слоев, газоразрядный барьер, озоновый и кварцевый барьеры. И сидел он там, в этой стерильной тюрьме, почти полгода. Никакой чумки у него так и не выявили, но за это время бедняга заработал депрессию, и жена от него ушла, утащив все сбережения и вещи. Из Института его мягко выперли вследствие вновь образовавшейся профнепригодности – и все из-за проклятого карантина. Это не считая того, что чуть ли не каждый день над ним глумились любопытные спецы из отдела физиологии, ставя на нем свои опыты.
Так то было всего лишь подозрение. А что сделают с ним, явно пораженным какой-то неизвестной дрянью?
– К Потрошителю надо… – сам себе пробормотал сталкер, поднимаясь на ноги и стирая с подбородка липкую слюну.
Потрошитель – он вроде ангела-хранителя для сталкеров. Больше не к кому податься со странными болезнями, которые подстерегают тебя в Зоне. С такой болячкой в больничку не пойдешь – сразу в карантин сдадут. И не в институтский карантин – в тюремный. Потому как болезни Зоны – это как клеймо на морде, почище чистосердечного признания о том, что незаконно через Периметр шастал. Потрошитель – он свое дело знает, и аппаратура у него, и опыт. Правда, бабло придется выложить немалое. Но еще не встречалось сталкера, который пожадничал бы на собственное спасение. А то, что происходящее с ним – это нечто опасное, да к тому же не обыкновенная человеческая болезнь, Кот даже не сомневался. Единственное, что никак не мог сообразить, – когда же успел подхватить эту дрянь? Наверняка в крайний раз, когда этого гада Януша водил. Может, тогда в «жарке»? Он ведь даже не осмотрелся толком. Неужто в «порченую землю» вляпался?
Обо всем об этом он подумал судорожно, мельком, торопливо покидая кабинет. Уйти незамеченным не вышло. Едва он вывалился за дверь, как мерзко закрякала сирена, замигали под потолком кровавые маячки тревоги. Этот концерт – явно в его честь. И точно: заглушая сирену, со всех сторон раздался нарочито спокойный поставленный женский голос:
– Внимание! Биологическая угроза первой степени! Просьба не покидать рабочие места вплоть до специального распоряжения. Двери будут автоматически заблокированы через три, две, одну секунду. Аварийная команда – на первый, второй, третий уровни! Внимание!..
Кот мчался по опустевшему коридору, понимая, к чему дело идет. Если срочно не выбраться из здания – ему крышка. Это только наивные простаки, знающие Зону по выпускам новостей да по страшилкам из Интернета, могут поверить, что карантин способствует выздоровлению того, кому угораздило подхватить в Зоне какую-нибудь заразу. Как бы не так – ученым куда интереснее наблюдать за развитием редкой патологии и писать диссертации за счет твоей жизни. Да и не умеет никто лечить эти хвори. Помочь могут только две вещи – свобода и Потрошитель.
– А, черт!
Сталкер едва успел затормозить и не влететь в руки амбалов, словно вылезших из фильма ужасов в нелепых переливающихся пластиковых комбезах биологической защиты. Трое таких внезапно вынырнули из-за поворота, перекрыв беглецу дорогу.
– Эй, стой! – крикнули ему.
Голоса искаженные из-за встроенных в шлемы динамиков, и оттого кажется, будто тебя хотят схватить марсиане. Очень, надо сказать, похоже. Потому как его будущая участь – ненамного лучше, чем у людей, попавших в лапы марсиан на боевых треножниках из книги Уэллса.
– Да не дергайся ты, все будет нормально! – лживо гнусавили динамики.
Кот попятился.
– А ну стоять!
За спиной тяжело затопали ноги преследователей. Он рванул быстрее. Только бы добраться до лестницы.
– Котляров, не дури! Стрелять будем!
Ясное дело – будут. Это же люди Разуваева, о гуманизме они имеют весьма смутные представления. За спиной глухо хлопнуло, тело само инстинктивно ушло в сторону. В дальнюю стену ляпнуло, разлетаясь, что-то хрупкое. Стреляют, похоже, капсулами с транквилизатором. Обездвижить хотят, как какого- нибудь льва для сафари-парка. Спасибо, хоть не пулей. Но если попадут – труба дело…
– А, черт!!! Нет!
Навстречу, со стороны лестничной площадки, выдвинулась еще одна группа в защитных костюмах. В руках одной из фигур Кот заметил наручники, другая сжимала шприц. Ясное дело, с каким содержимым. Значит, решили не церемониться с «переносчиком заразы».
Добегался.
Он замер в центре коридора. Клещи быстро сжимались под вой сирены и зловещее мерцание красных огней. Взгляд упал на единственную дверь,
