клавиатурного – перед кубом появилась клавиатура. Я потрогал ее, так как моя заимствованная память говорила, что должна быть тактильная связь, и о, чудо! Действительно, ощущение, будто трогаешь что-то вроде легкого пенопласта, наличествовало.
Кстати, еще была связь через УНИК, но я по понятным причинам ее проигнорировал.
Я размял пальцы и положил их на клавиатуру. Ну-с… Проверим, как знания уложились в памяти… И пальчики забегали по клавишам. В консоли все тот же английский язык как наиболее лаконичный. Хотя в наличии для интерфейса и русский, и китайский, и английский. Хм… больше не предлагает, в мое время можно было выбрать из сотни.
В какие-то моменты можно еще ускорить действие словами:
– Комм! Показать внутреннюю разводку интерфейсов.
На экране тут же разворачивается запрос. Вообще максимальная производительность работы с компом достигается через коммутацию с личным УНИКом. Тогда порой можно достичь реакции компа, сравнимой со скоростью мысли. Собственно, цель данного этапа – как раз скоммутировать этот БУНИК (то есть большой универсальный информационный комплекс с пока неактивным искином) с моим биокомпом, дабы быть хотя бы не слабее и не хуже обычного среднестатистического современного программиста.
Все нужное для разработки находилось в самом БУНИКе. Я запустил среду разработки и пробежался взглядом по интерфейсу. Внезапно появилась надпись: «Проверить наличие обновлений на сервере производителя?» Э, нет! Не зря я сразу отключил коммуникации, на фиг мне надо, чтобы кто-то отследил коннект.
Вдруг поймал себя на том, что улыбаюсь. Нравится мне это дело.
Задача, по сути, была несложной – всего лишь нарисовать как со стороны БУНИКа, так и с моей, программный протокол обмена данными. Создал магическую заглушку, которую прилепил к оптическому выходу БУНИКа. Данные с нее поступали мне в биокомп, и обратно также уходила порция данных. Вскоре все заработало (легкота! Даже на коррекцию ошибок можно было забить!), и я получил возможность управлять БУНИКом мысленно, через свой биокомп.
С грустью погладив клавиатуру, я вздохнул и убрал ее, как и дисплей. Все, что надо, появится у меня в виртуальном пространстве, скорострельности оптического канала хватало.
– Капитан Баширов? – Патрушев с интересом посмотрел на посетителя.
– Так точно! – непроизвольно вытянулся молодой человек, в котором четко прослеживались татарские корни. – Разрешите войти?
– Да, конечно. Располагайтесь.
Баширов мельком глянул на странного лысого здоровяка, что-то делающего за большим сенсорным экраном-столом, и миловидную девушку, с отрешенным видом сидящую в углу комнаты за зеленой стеной из растений и цветов, и присел на предложенное место.
– Вы простите, капитан, что оторвали вас от дел, – начал Патрушев. – Ваш рапорт за номером сто сорок пять мы читали, но хотели бы услышать об операции из ваших уст. Сразу предлагаю перейти на «ты», мы с вами в одном звании, да и вызов, так сказать, полуофициальный. Принимается?
– Принимается, – расслабился гость. – Как мне к тебе обращаться?
– Можно просто Сергей.
– Я – Тимур, – кивнул Баширов и с любопытством огляделся. – Так что вас интересует?
– Просто расскажи своими словами, что произошло.
Баширов ненадолго замер, проверяя допуски присутствующих людей из другого отдела службы безопасности, так называемого «мозгового», в отличие от их – «силового», чтобы определить, насколько он может быть откровенным.
– Собственно, перед нашей группой ставилась простая задача – взять под плотный контроль, в том числе инструментальный и информационный, человека, который у нас по документам операции проходил под именем «Вой». Вели мы его от самого дома его сестры, как я понимаю, до центрального торгово-развлекательного комплекса в Новосибирске. – Баширов на мгновение замолчал и благодарно кивнул Вере, принесшей ему стакан с водой. – Предполагалось, что возникнет необходимость в защите объекта, поэтому все было серьезно. Группа прикрытия, захвата, силовой поддержки, информационной. В общем, по высшему разряду. – Баширов ухмыльнулся.
– Да уж. Тем не менее что-то пошло не так? – поддержал разговор Патрушев.
Баширов пожал плечами:
– Группа информационной поддержки сразу обозначила несколько потенциально опасных целей. Правда, одну быстро переквалифицировали как наблюдателей, вернее наблюдателя, а вторую – как боевика. По наблюдателю пришла команда ничего не делать…
– Это была китаянка Шу Ци?
– Да, – кивнул капитан. – Ничего не делать, но держать под контролем. А вот боевика приказали брать, если он проявит агрессивность по отношению к защищаемому объекту. Наша группа инструментальной и информационной поддержки сумела определить, что боевик использовал стационарные микрокамеры для объемного съема видеоинформации и миниатюрный дрон для медикаментозного незаметного нападения на цель. Поэтому пришлось
