Наступила тишина, сквозь которую было слышно, как слегка пыхтит разгоряченный гонкой с препятствиями мотор.
— Что дальше делать будем? — спросила Крыся, выжидательно глядя на спутника. Правда, ее лица в кромешной темноте он разглядеть не мог, но по голосу понял: она ждет его решения.
Рожденная в подземельях и чувствующая себя там как рыба в воде, на поверхности скавенка безоговорочно уступила лидерство Востоку. И если в самом начале их приключений она только и делала, что командовала, то теперь роли поменялись. Теперь уже Крыся ждала от Востока указаний и всем своим видом показывала, что готова подчиняться его решениям.
Сталкер уловил эту перемену, произошедшую в их отношениях. Да и сама Крыся после их злоключений в Алтуфьеве стала какой-то другой. Более тихой, задумчивой, осторожной в движениях и словах, более... беззащитной? Она больше не пыталась распоряжаться, присмирела, не ерничала по своему обыкновению. И смотрела на Востока почти как принцесса — на доблестного витязя, спасшего ее от злого дракона.
Тем более, что ситуация и впрямь была под стать этому классическому сюжету. Ну чем Алтухи — не драконье логово, а Кожанов джип — не верный конь, унесший их от опасности?
— Думаю, что прежде всего нам обоим надо как следует выспаться, — ответил сталкер. — А то мы с тобой уже сколько времени без нормального отдыха!
Крыся кивнула:
— Это точно. А спать по очереди будем? Один спит, другой — караулит?
Восток призадумался.
— Это было бы правильнее, — наконец сказал он. — Но если честно, я не уверен, что сам не задрыхну на посту.
— Ой, та же фигня! — сокрушенно хмыкнула крысишка и махнула рукой. — Тогда, может, ну его лесом? Машина, вроде, крепкая, вскрыть ее будет непросто. А если кто и попытается — так мы ведь это услышим, правда?
— Ну, если это будет твой разгневанный папенька, разыскивающий по всему району свою «лошадку», — тогда точно услышим!
— Папка... — Крыся запрокинула голову, зажмурилась и счастливо улыбнулась. — Вот уж не думала, что он окажется таким... хорошим...
Восток чуть шевельнул уголком губ, но промолчал. По его впечатлениям Кожан оказался слишком непредсказуем, чтобы можно было составить о нем какое-то однозначное мнение.
— Поставим вопрос так, — вернулся он к теме разговора. — Что нам может угрожать здесь в это время?
— Если «черных» и правда извели, — Крыся повозилась в кресле, устраиваясь поудобнее, — то, выходит, что почти ничего. Наши днем Наверх не ходят, ваши... в смысле, люди — тоже... да и что им делать тут? Остаются собаки, крысы, нетопырки — в общем, все, кому может потребоваться дневное укрытие. Крысы с собаками могут и не забраться — поскольку после нашего приезда тут пахнет бензином и железом. А вот что касается нетопырок — эти да, эти могут! Не удивлюсь, если у них и тут гнездо, уж больно место подходящее!
— Кого ты называешь нетопырками?
— Да мыши это летучие. Только разожравшиеся до размеров хорошего кота. Появились в этих краях пару лет назад. Наверно, из окрестных лесов налетели.
— А разве сейчас летучим мышам не полагается быть в спячке? — вспомнил кое-какие познания из (как давно это было!) школьного курса биологии Восток. — Ноябрь же на дворе, самая пора...
— Так ведь тепло же еще! — отозвалась Крыся. — И корма пока еще достаточно. Обычно они тут до первых заморозков летают.
— Они опасны?
— Не особо, даже если оказаться в месте их дневки. Но если их вспугнуть — мало не покажется. Когти у них — как бритвы, налетят стаей — в салат пошинкуют... Ну, или обгадят с головы до ног... тоже мало приятного.
Словно в подтверждение ее слов снаружи вдруг послышался нарастающий шелест, писк, и вот он уже, казалось, заполнил весь туннель. На лобовое стекло шлепнулся длинный белый потек помета.
