Говорят, незадолго до смерти, предчувствуя близость конца, больной Александр попытался дотащиться до протекавшей неподалеку от дворца реки, чтобы, предавшись ее водам, заставить мир поверить, будто боги забрали его к себе. Но может быть, ища смерти в волнах, он хотел избежать печальной участи Кира и не дать своим преемникам шанса поступить с его останками так же. Может быть, именно этого желал Александр для себя после смерти: найти упокоение не в Сиве, Александрии или Македонии, а в тихих глубинах вод.
Упокоение в глубинах вод. Гм. Это уже похоже на идею.
Путешествие казалось бесконечным. Наконец машина остановилась. Кто-то завозился с дверью. Нокс откинулся на стальную стенку контейнера. Страх щекотал грудь, как бусинки четок. Над горизонтом высыпали звезды. День истек. Возможно, его последний день. В контейнер поднялся Николай. Волосы справа стояли торчком, как будто он пролежал весь путь на подушке.
— Мы в Суэце, — сказал он, ткнув в Нокса пистолетом.
Эней развязал пленнику руки и вытащил кляп. Нокс потер запястья и несколько раз сжал и разжал пальцы, восстанавливая циркуляцию крови. Потом осторожно поднялся и посмотрел на бедро.
Николай жестом приказал англичанину выйти. Нокс, не обращая на него внимания, поднял брошенную охранником бутылку, в которой еще оставалось несколько капель, вытащил тряпку изо рта Гейл и поднес бутылку к ее губам. Потом поцеловал девушку в затылок.
— Я сделаю все, что смогу.
— Знаю, — прошептала она, едва шевеля губами.
— Шевелись. — Николай нетерпеливо махнул «вальтером».
Нокс, прихрамывая, проковылял к двери, надеясь убедить грека, что его рана гораздо серьезнее, чем она была на самом деле. Неуклюже спустился на асфальт. Крякнул от боли, выпрямляясь, и запрыгал по площадке на здоровой ноге. Контейнеровоз стоял в углу огромной и практически пустой парковочной стоянки. В воздухе плавали запахи отработанного топлива и жженой резины. От расположенной на некотором удалении заправочной станции доносились звуки арабской музыки. Небо за стеной невысоких деревьев пламенело в оранжевых лучах заката.
— Сделаем вот как, — заговорил Николай. — Ты пойдешь к аль-Ассьюти с Леонидом. Договоритесь, чтобы нас пропустили в Грецию. Если все пройдет удачно, Леонид позвонит мне и…
— Не пойдет, — покачал головой Нокс. — Пока Гейл не будет в безопасности, я и пальцем не шевельну.
Николай усмехнулся:
— Если все пройдет удачно, Леонид позвонит мне и я отпущу вас обоих, тебя и девчонку.
— Черта с два. Отпустишь Гейл сейчас, и я сделаю для тебя все. Даю слово.
Драгумис вздохнул:
— Девчонка наш козырь. Ты же не думаешь, что я так легко расстаюсь с козырями.
— У меня тоже есть козырь, — ответил Нокс. — Я не буду разговаривать с Хасаном, пока не узнаю, что Гейл ничего не угрожает.
По дороге промчалась, завывая сиреной, машина. Замигали синие и красные огни. Все оглянулись, стараясь не выдать тревоги и словно соревнуясь друг с другом в напускном безразличии. Машина оказалась всего лишь «скорой помощью» и через несколько секунд скрылась из виду.
— Девчонка останется у нас, — сказал Николай. — Это не обсуждается.
Нокс пожал плечами:
— Тогда как насчет такого варианта. Я иду к Хасану и беру с собой вашего человека. Но Гейл идет с нами.
Николай фыркнул.
— Ты что, за дурака меня принимаешь?
— Послушай, тебе ведь нужно выбраться из Египта, так? А мне нужно, чтобы это все побыстрее закончилось. Если ты мне не доверяешь, пойдем к нему все вместе.
— Конечно! — ухмыльнулся грек. — Прямо в ловушку.
— Какую ловушку? Как я мог приготовить ловушку, если у меня не было связи? К тому же тебе в любом случае придется на каком-то этапе довериться аль-Ассьюти.
Несколько секунд Николай буравил англичанина взглядом, пытаясь найти хотя бы намек на подвох, потом покачал головой и жестом приказал Леониду и Бастиану подойти к нему. Втроем они отошли в сторону и несколько минут совещались вполголоса.
— Пойдем все, — объявил наконец Драгумис, выдавая чужой вариант за свой собственный. — Но девчонка останется в контейнере с Энеем. — Он открыл мобильник. — Имей в виду, стоит мне только заподозрить ловушку, ей конец. Понял?
Нокс посмотрел ему в глаза. Как говорится, с одной стороны дьявол, а с другой — глубокое синее море. Между Сциллой и Харибдой не выбирают. Бросать гранату в огонь в расчете, что осколки посекут других, а тебя не заденут, — стратегия не самая лучшая, но другой у него не было.
— Понял.
Николай повернулся к внедорожнику.
