– Что ты вечно, как во всем виноватая, молчишь? Нравится, что ли, когда затрещину дать пытаются?
Но ее праведный гнев пропал втуне. Потому что чернушка только еще сильнее вжала голову в плечи, закашляла и, казалось, готова была вот-вот заплакать. Васька досадливо выдохнула и отправилась дальше. Штаны-то все равно купить надо. С одной стороны, хотелось несчастную спутницу пожалеть. С другой… где гарантия, что она примет эту жалость и что та ей вообще нужна? И вот, терзаемая противоречивыми мыслями, Лиса продолжила скитаться от прилавка к прилавку, от лотка к лотку.
Лишь через пару часов, нагруженная пирамидой свертков, девушка почти на ощупь пробиралась сквозь толпу – довольная и счастливая. Довольная, потому что купила почти все необходимое, а счастливая, потому что наконец скинула жаркий полушубок и облачилась в холщовую накидку с широким капюшоном.
Одежка радовала Васькину исстрадавшуюся по сезонной одежде душу. Ну и плюс ко всему стряпуха довольно пристукивала каблуками замечательных башмачков. Теперь можно не опасаться косых взглядов, которые прохожие изредка бросали на ее стоптанные и грязные кроссовки.
Вот только со штанами получилось как-то неловко. Торговец, к которому подошла беззаботная покупательница и попросила примерить штаны на свою комплекцию, окинул ее холодным взглядом и поинтересовался:
– Штаны? Тебе? Ты, девка, блажная, что ль?
Зария рядом от ужаса попыталась обратиться в маленькую тучку и улететь прочь.
– Почему блажная? – удивилась Василиса и осеклась, только сейчас понимая, что за все время, проведенное в этом странном мире, ни разу не встретила женщину в штанах. Эх, дурында…
– Какое «мне»? Совсем очумел? – напустилась она на купца. – Щас как мужа позову, он тебе быстро навешает! Оскорбить меня вздумал – приличную женщину, мать шестерых детей? Вы только посмотрите на этого нахала!
И девушка быстро повернулась к снующим мимо горожанам, ожидая поддержки и всячески раздувая скандал.
– Этот человек решил, что я куплю у него штаны и напялю их на потеху всей толпе!
Торговец, мигом растерявший безмятежность, замахал руками:
– Уймись, уймись, до чего вы склочные – бабы! Сама ж подошла и говоришь: «Есть на меня штаны?» И чего я подумать должен был?
Василиса подбоченилась и сверкнула очами:
– Ты должен был подумать: «Ах, у этой уважаемой женщины есть муж или брат одного с нею тела». Хам! Евтропий! Иди сюда! Твою жену только что обозвали падшей женщиной, а ты там гнешь подковы и не слышишь!
Лиска орала так, что со всех сторон к прилавку стали стягиваться люди.
Торговец при упоминании подков побледнел, а дебоширка, видя его растерянность, пояснила:
– Он у меня иной раз на спор кобылу в гору заносит. Или подковы гнет. – И снова заорала не своим голосом: – Евтропий! Иди сюда!
– Тише ты, тише, чего орешь? На вот бери любые, только не скандаль, – закудахтал мужик, – вполцены отдам!
Василиса же свалила свои свертки в руки испуганно хлопающей глазами Зарии и быстро-быстро начала перебирать товар.
– Эти, вот эти, вон ту рубаху и этот пояс…
– Э-э-э… – возмутился было продавец, но девушка грозно нахмурила брови и уточнила: – Опять Евтропия кликать?
– Бери, только сгинь, – махнул рукой мужчина. – И ты, и Евтропий твой, и малахольная эта.
– Гляди у меня.
Васька кинула на прилавок несколько монет и была такова.
Ее спутница долгое время шла молча, борясь с удивлением, а потом едва слышно выдавила:
– Лиса, у тебя же нет мужа и детей.
Собеседница в ответ пожала плечами:
– Ну, когда-нибудь будут. А ты могла бы и сказать, что у вас тут женщины не носят портков. Не пришлось бы Евтропия звать.
Пристыженная помощница ссутулилась еще сильнее.
– Ладно, – сжалилась стряпуха, – выкрутились же. Сладенькое что-нибудь съедим?
С огромным сахарным коржиком Зария выглядела до крайности потешно – она держала его на вытянутой руке, словно не зная, что делать с такой красотой.
– Ешь. – И Васька подала наглядный пример, откусывая от своего лакомства.
Спутница нерешительно попробовала, и… впервые за несколько недель знакомства Василиса увидела, как бледное застывшее лицо девушки просветлело. Чернушка ела сладкую сдобу и впервые казалась… очень красивой, настоящей.
«Горе ты, горе», – подумала про себя кухарка. И девушки направились с торга прочь, протискиваясь сквозь толпу, уставшие, нагруженные свертками и с наслаждением жующие.
А Лиска размышляла, угадала она с размером или нет – подойдет Зарии голубое платье, которое она купила? Могла ведь напортачить с размером, ой
