– Это голос Каза.
– Я не мог допустить, чтобы вы пошли на обмен заложников, думая, что я могу послужить какой-то страховкой.
– Нина перекроила тебя?
– В ночь, когда мы отплыли от Джерхольма.
– Вот почему ты исчез на время путешествия! – воскликнул стрелок. – Ты не помогал Матиасу ухаживать за Ниной. Ты прятался.
– Вовсе нет.
– Ты… Сколько раз ты стоял со мной на палубе ночью, когда я думал, что это Кювей?
– Каждую ночь.
– Знаешь, возможно, у Нины не получится вернуть тебе прежний вид. По крайней мере, без дозы парема. Ты можешь навсегда застрять в этом теле.
– Какая разница?
– Не знаю! – рассердился Джеспер. – Может, мне нравилось твое дурацкое лицо! – Он повернулся к Матиасу. – Ты знал. Уайлен знал. Инеж знала. Все, кроме меня.
– Спроси меня почему, Джеспер, – влез Каз, потеряв терпение.
Джеспер тревожно переминался с ноги на ногу.
– Почему?
– Это
– Я ничего не рассказывал Пекке Роллинсу. Я бы никогда…
– Ты сказал одному из Грошовых Львов, что уезжаешь из Керчии, но скоро вернешься с большими деньгами, не так ли?
Джеспер сглотнул.
– Мне пришлось. Они начали давить на меня. Ферма моего отца…
– Я приказал никому не рассказывать, что мы покидаем страну! Я предупреждал тебя держать рот на замке!
– У меня не было выбора! Ты запер меня в «Клубе Воронов». Если бы ты позволил мне…
Каз обернулся.
– Позволил тебе
– Я не думал, что он пойдет к Пекке. Или что Роллинс знает о пареме. Я просто пытался выторговать себе немного времени.
– Святые, Джеспер, ты действительно ничему не научился в банде, не так ли? Ты все тот же глупый фермерский мальчик, сошедший с лодки.
Джеспер накинулся на него, и Каз почувствовал, как нарастающая в нем злоба перетекает в звериную жестокость. Наконец-то битва, которую он может выиграть! Но Матиас встал между ними, придерживая парней своими огромными ручищами.
– Хватит. Прекратите.
Каз не хотел прекращать. Ему хотелось избить их всех до полусмерти, а потом кулаками прокладывать себе путь через Бочку.
– Матиас прав, – сказал Уайлен. – Мы должны обдумать, что делать дальше.
– Нет никакого «дальше», – рявкнул Каз. Ван Эк об этом позаботится. Они не смогут вернуться в Клепку или попросить помощи у Пера Хаскеля и Отбросов. Купец будет наблюдать и ждать момента для атаки. Он превратит Бочку, дом Каза, его маленькое королевство во вражескую территорию.
– Джеспер совершил ошибку, – продолжил Уайлен. –
Каз отошел от них, пытаясь привести мысли в порядок. Он знал, что Джеспер сам не осознавал, что творил, но он также понимал, что никогда больше не сможет ему доверять. И, возможно, он не рассказывал ему о Уайлене, потому что хотел немного его наказать.
Через пару часов, когда они не выйдут на связь, Шпект приплывет за ними на баркасе. Сейчас не было ничего, кроме гладкого серого неба и мертвых скал этой жалкой пародии на остров. И еще не было Инеж. Казу захотелось кого-то ударить. Или чтобы кто-то ударил его.
Он посмотрел на тех, кто остался от его команды. Ротти все еще барахтался среди обломков лодки. Джеспер сидел, облокотившись на колени и подперев руками голову, а Уайлен с чужим лицом успокаивал его. Матиас глядел на воду в направлении Хеллгейта, как каменный страж. Если Каз был их лидером, то Инеж была магнитом, который притягивал их всех всякий раз, когда казалось, что они вот-вот разойдутся в разные стороны.
Нина замаскировала его татуировку с вороном и кубком, прежде чем они вошли в Ледовый Двор, но он и близко не подпустил ее к букве «Р» на бицепсе. Парень коснулся пальцами в перчатке места, где его рукав прикрывал эту метку. Сам того не осознавая, он позволил Казу Ритвельду вернуться. Он не знал, началось ли это с ранения Инеж, или с той отвратительной поездки в тюремном фургоне, но каким-то образом он позволил этому случиться, и это дорого ему стоило.
Но это не значит, что он допустит, чтобы какой-то лживый торговец обыграл его.
