– Я был в Ледовом Дворе вместе с отцом. Нас позвали на ужин для послов. Я могу помочь нарисовать план.
– Видите? Скрытые глубины. – Каз постучал пальцами в перчатке по голове ворона, венчающего его трость. – И мне не нравится мысль, что наш единственный рычажок, за который можно дергать Ван Эка, будет прохлаждаться в Кеттердаме, когда мы отправимся на север. Уайлен поедет с нами. Он сносный подрывник и хорошо рисует, благодаря множеству дорогих репетиторов.
Мальчишка залился краской пуще прежнего, и Джеспер покачал головой.
– Небось и на пианино играть умеешь?
– На флейте, – огрызнулся Уайлен.
– Прекрасно.
– А поскольку он видел Ледовый Двор собственными глазами, – продолжал Каз, – Уайлен поможет Хельвару как можно правдоподобней изобразить крепость.
Фьерданец злобно насупился, и паренек немного побледнел.
– Не волнуйся, – улыбнулась ему Нина. – Его взгляды не смертельны.
Джеспер заметил, как напрягались плечи Матиаса всякий раз, когда Нина открывала рот. Он ничего не знал об их общем прошлом, но вполне вероятно, что они убьют друг друга раньше, чем доберутся до Фьерды.
Джаспер потер глаза. Ему сильно хотелось спать, да и возбуждение, вызванное побегом из тюрьмы, начало сменяться усталостью. Голова гудела, мысли путались от перспективы получить тридцать миллионов крюге. Даже после того как Пер Хаскель заберет свои двадцать процентов, у них все равно останется по четыре миллиона каждому. Что он сделает с такой крупной суммой? Джеспер мог представить, что сказал бы на это его отец: «Закопаешься в куче дерьма, которая будет в два раза больше нынешней!» Как же он скучал по нему.
Каз постучал тростью по деревянному полу.
– Доставай перо и бумагу, Уайлен. Самое время Хельвару приступить к работе.
Тот потянулся к сумке, лежавшей у ног, и достал тонкий рулон пергамента и металлический футляр с дорогим на вид пером и чернильницей.
– Миленько, – прокомментировал Джеспер. – Острое перо на все случаи жизни.
– Начинай, – обратился Каз к фьерданцу. – Пора платить по долгам.
Матиас злобно покосился на Бреккера. Что ни говори, взгляд у него еще тот! Было даже забавно наблюдать, как он пытается соперничать с акульим взором Каза.
В конце концов фьерданец прикрыл глаза, глубоко вздохнул и начал рассказывать:
– Ледовый Двор находится на утесе с видом на гавань Джерхольма. Он построен в виде концентрических кругов, похожих на годичные кольца дерева. – Говорил он медленно, словно каждое слово причиняло ему боль. – Сначала кольцевая стена, затем внешний круг. Он разделен на три сектора. Дальше следует ледяной ров, а за ним, в самом центре, Белый остров.
Уайлен начал рисовать, и Джеспер заглянул ему через плечо.
– Это больше похоже на пирог, чем на дерево.
– Так он
Каз жестом велел Матиасу продолжать.
– Скалы неприступны, так что северная дорога – единственный вход и выход. Вам придется пройти через охраняемый контрольно-пропускной пункт, прежде чем вы окажетесь перед кольцевой стеной.
– Пунктов два, – перебил его Уайлен. – Когда я приезжал к ним, пунктов было два.
– Видишь! – повернулся Каз к Джесперу. – Полезные навыки. Уайлен следит за тобой, Хельвар.
– Зачем им сразу два контрольно-пропускных пункта? – поинтересовалась Инеж.
Матиас уставился на планки пола темно-орехового оттенка.
– Потому что два отряда стражников труднее подкупить. Охранная система Двора устроена с большой осмотрительностью, так было всегда. Если вам удастся пробраться так далеко…
–
Фьерданец вяло пожал плечами.
– Если нам удастся пробраться так далеко, то дальше мы попадем во внешний круг, разделенный на три сектора: тюрьму, базу дрюскелей и посольство. У каждого из них есть ворота в кольцевой стене. Тюремные ворота работают всегда, но они находятся под постоянным присмотром вооруженной стражи. Из двух других входов только один остается открытым в любое время.
– Как понять, какие ворота будут использоваться? – спросил Джеспер.
– График меняется каждую неделю, и охранники получают приказ с расстановкой караула только за ночь до назначенного времени.
– Может, это и хорошо. Если мы узнаем, какие ворота не работают… они же не будут охраняться…
