прошлой ночью.
Сдержанность ТайГетен поразила Пелин. Хотя сам Ауум убил восьмерых биитан, включая Джисан, никто из Тай не стал мстить врагам. А Улисан настойчиво подчеркнул, что зачистка гетто должна производиться в полном соответствии с законами Катуры. Лишь с большим запозданием Пелин поняла, что стало тому причиной. Она подала знак Тулану, что можно зачитывать обращение. В ее гвардии он обладал самым громким голосом.
— По приказу Пелин, губернатора Катуры, все, кто повинен в нарушении статьи тринадцатой Гражданского кодекса, запрещающей производство и сбыт наркотических веществ, должны быть выселены из их домов. Все их движимое и недвижимое имущество, включая земли, подлежат конфискации и возвращению в собственность граждан Катуры. Все виновные в нарушении статьи тринадцатой должны быть немедленно выдворены за пределы Катуры. Любого, кто осмелится вернуться в город, ждет смертная казнь.
— Настоящий приказ вступает в силу незамедлительно. Все виновные в его нарушении должны покинуть пределы города до наступления ночи. Любой, кто останется в Катуре после захода солнца, поплатится за это жизнью. Лица, замешанные в укрывательстве тех, кто нарушил настоящий приказ, тоже объявляются виновными и подлежат аналогичному наказанию. Это все.
Ответом ему стали нестройные приветственные крики и робкие аплодисменты. Пелин сухо улыбнулась.
— Аль-Аринаар! — приказала она. — Приступайте!
К стенам домов, в которых проживали обвиняемые, прикалывали копии манифеста. Если по первому же требованию им не отворяли двери, их взламывали. Шестеро Аль-Аринаар зачищали каждый дом по очереди, пока остальные оставались в резерве на улице.
Стычек и беспорядков не возникло. Лучники, чудом спасшиеся после нападения на Ауума, рассказали соплеменникам о его стремительности и бешеной ярости, так что желающих повторить судьбу своей покойной предводительницы не нашлось. Немногочисленные протесты безжалостно подавлялись дубинками и угрозой применения клинков.
Впрочем, довольно быстро выяснилось, что с наступлением рассвета, после того как ТайГетен вернулись в зал Аль-Аринаар, многие попросту сбежали сами, не дожидаясь расправы. Тех же, кто остался, согнали в центр гетто, где они сполна ощутили на себе всю тяжесть насмешек и издевательств тех, кого угнетали еще вчера.
Пелин не препятствовала происходящему, вглядываясь в лица гангстеров. Они смотрели себе под ноги, чувствуя себя подавленными и униженными. Сознавая, что совершили роковую ошибку, когда пошли служить Джисан и превратились в изгоев. Их возненавидела лютой ненавистью та самая группа эльфов, причинить неприятности которой они хотели меньше всего. Существовала даже старинная поговорка о тех, кто заслужил проклятие ТайГетен. Пелин обошла гангстеров по кругу, с превеликой радостью повторяя ее им вновь и вновь.
—
Эфран подошел к ней, когда сто семьдесят восемь биитан оказались в кольце гвардейцев Аль-Аринаар, только и ждущих малейшего повода, чтобы отомстить им за смерть Элисс.
— Здесь все, — сказал он. — А у меня для тебя хорошие новости. Мы нашли много металлолома: дистилляторы, печи, трубную разводку…
— Хорошо. Хотя, боюсь, этого все равно будет мало, — отозвалась она. — Отведи их к воротам. При некоторой удаче ты выгонишь их прямо на мечи людей, в появление которых они столь решительно отказывались поверить. Быть может, они прихватят с собой на тот свет парочку из них. А потом дай команду тем, кто проводит обыски, собраться здесь. Мы сделаем небольшой перерыв, перегруппируемся и возьмемся за туали.
— Думаешь, они еще ждут нас?
— Кое-кто — наверняка. Трудно добровольно расстаться с былой властью.
— А ты как, держишься?
Пелин помахала рукой.
— То вверх, то вниз, как на качелях. Мне бы сейчас отдохнуть, да и голова буквально раскалывается, но я переживу. Я в долгу перед Ауумом. Кстати, я понятия не имею, почему вы до сих пор остаетесь со мной.
Тулан пожал плечами.
— Ну, не буду говорить за всех, но что касается Эфрана и меня, то ты знаешь почему. Должна знать. Ты дала нам второй шанс. Мы этого никогда не забудем.
Пелин, совершенно неожиданно для самой себя, обвила его руками за шею и крепко обняла.
— Спасибо вам, — вырвалось у нее. — Я в неоплатном долгу перед вами.
— Что ж, как мне представляется, мы в расчете, — проворчал расчувствовавшийся Тулан. — Эфран вон там. Пусть он проводит тебя в зал, а я займусь туали. Увидимся после обеда.
— Ты справишься сам? Это ведь наш клан, и мы втроем принадлежим к нему.
Тулан покачал головой.
— Мы должны очистить свои ряды, иначе никогда не сможем носить Плащ. Ты сама учила меня этому. А теперь иди, пожалуйста.
