который уже отчаялся. Когда Улисан принес ему поесть, он отказался от угощения.
— Где же Корсаар? — вырвалось у него. — И где шортианская армия?
С рассветом он получил ответ на свой вопрос, но вместе с ним умерла последняя надежда. Когда над горизонтом встало солнце, над Катурой еще стлался утренний туман, который не спешил рассеиваться и исчез только после сильного ливня, на смену которому пришел солнцепек.
Когда небо и горизонт прояснились, Ауум заметил магов на северо-востоке и понял, что вторая армия людей находится всего лишь в одном дне пути от города. Опережая ее, на опушку леса вышла армия Исанденета. Она остановилась перед усеянным ловушками открытым пространством, не далее чем в двухстах ярдах от ворот.
Пелин стояла на надвратной башне вместе с Ауумом, Улисаном, Меррат и Графирром. В проходе за парапетом и на всех наблюдательных пунктах теснились катуранцы, глядя на лес.
А люди все выходили и выходили из-за деревьев, выстраиваясь в ровные шеренги со сноровкой профессиональных солдат. Над головами вновь закружили маги, приглашая эльфов заглянуть в глаза смерти. Тысячам хорошо вооруженных людей в доспехах противостояли, по большей части, мирные обыватели в повседневной одежде, кое-как обученные, с деревянными дубинками или сельскохозяйственными орудиями в руках.
Ауум мысленно перенесся в тот день на Хаусолисе, когда, стоя на бастионах Тул-Кенерита, он увидел орды гаронинов, выходящие из тумана, который они сами же и напустили, чтобы скрыть собственное наступление. Тот самый день, когда Такаар струсил и бежал с поля боя.
— Ничего удивительного, что он сбежал, — заметила Пелин, словно прочтя его мысли. — Как он мог вновь пережить все это?
— Не мог, — согласился Ауум. — Но сейчас он бы нам пригодился.
По рядам защитников пробежал нервный шепоток. Мужество покидало катуранцев при виде врагов, выстраивающихся перед ними в боевые порядки. Вражеская армия насчитывала более двух с половиной тысяч солдат, обеспечивая им подавляющее численное превосходство.
— Мы должны приободрить своих, — обронил Ауум.
Солдаты противника что-то декламировали нараспев, потрясая оружием и топая ногами. Их дружный рев потрясал, оказывая нужное действие.
— Споемте, — вдруг предложил Улисан. — Пожалуй, «Победа Верендии» подойдет лучше всего. Ее все знают.
Ауум кивнул.
— Давайте покажем этим варварам, каким красивым может быть хоровое пение.
Те, кто собрался на надвратной башне, запели первыми. Остальные защитники тут же подхватили слова и ритмичный напев, быстрый и вдохновенный. Это была песнь победы.
Песня разнеслась над равниной, и Ауум увидел, как смолкли враги. Немногие из них могли понять слова, но смысл был очевиден всем. Последние такты эхом отразились от скал, и защитники разразились восторженным ревом.
— Отличная работа, Улисан, — сказал Ауум.
И вдруг Улисан схватил его за руку, показывая на северо-восточный край долины. С той стороны к реке скользили стремительные тени. Пригибаясь и
