одним ударом срубил яблоньку.
— Видишь? Что я тебе говорил! Только ударил — и дерево готово.
Стракалас тоже размахнулся, сверкнул топором и срубил две яблоньки.
— А я тебе что говорил! Раз рубанул — две лежат!
Но тут из дома выбежал хозяин сада с сыновьями. Они отняли топоры у Стракаласа и Макаласа и здорово поколотили хвастунов.
Осенью Стракалас с Макаласом вычистили ружья и отправились на охоту. Только они вышли, Стракалас и говорит:
— Убьем медведя! Он уж от нас не убежит!
— Что там одного медведя! Пятерых медведей убьем, — бахвалился Макалас. — В молодые годы, помню, бывало, выйду я на часок, а вернусь с десятком зайцев.
— А я, бывало, в молодости выйду поохотиться, столько зайцев настреляю, что приходилось телегу нанимать, — не уступает Стракалас.
— Правду сказать, свою добычу не всегда и на двух телегах мог я увезти. Я только самых жирных брал, а что похуже — сотни две-три воронам оставлял, — ответил Макалас.
— А я раз одной дробинкой четырнадцать уток в болоте убил! — похвалялся Стракалас.
— Э, братец, это что! Вот раз у меня вся дробь вышла. Загнал я в ствол подковный гвоздь, да как пальну — двух зайцев уложил, да еще лисий хвост к елке прибил этим же гвоздем, — не растерялся Макалас.
— Ну, это все пустяки, — возразил Стракалас. — В прошлом году я в ствол натолкал перцу, лаврового листа, соли и как выстрелил — семь уток упало, причем все они были уже ощипаны, посолены и поперчены.
— Скажу я тебе, сосед, — говорит Макалас, — что такое дело к лицу не охотнику, а повару. Настоящему охотнику нужней всего меткий глаз. Я вот за версту в шапку попаду…
— Если ты уже начал про меткий глаз, то я и зажмурившись могу в шапку попасть. А если ты такой ловкий, попробуй, попади в пуговицу.
— Что там пуговица! — говорил Макалас. — Я с пятисот шагов в мушиное крылышко попаду.
Расхваставшись, соседи приблизились между тем к одной усадьбе. Во дворе на веревках висела одежда и подушки.
Стракалас снял с плеча ружье, прицелился в тулуп и выстрелил.
— Говорил я тебе, что в пуговицу с пятисот шагов попаду! — вскричал Стракалас.
Макалас прицелился и выстрелил в подушку.
— Говорил я тебе, что мушиное крыло прострелю!
На выстрелы сбежались люди. Они увидели проделки хвастунов, схватили кто полено, кто палку и погнались за охотниками.
У Стракаласа и Макаласа отняли ружья да еще в придачу обоих хорошенько поколотили.
Когда настало лето, Макалас вышел в поле косить рожь. Косит Макалас рожь, вдруг, откуда ни возьмись, и Стракалас тут как тут.
— Что тебе спешить, сосед? Пусть просохнет рожь, хлебушко будет помягче, — говорит Стракалас.
— Нет, надо спешить, — отвечает Макалас, — дождь будет. Тучки собираются.
— Какие тучки? Никакого дождя не будет! — возражает Стракалас.
— Помалкивай! Что ни говори, а уж дождь я лучше твоего угадываю. Если ворон крикнул, значит, быть дождю, — упирается Макалас.
— Что ты, сосед! Если мой петух на навозной куче не копошится, дождя еще долго не будет.
— Погоди ты со своим петухом, — не унимается Макалас. — А я тебе говорю, что нынче вечером будет дождь. Недаром все мои кости заныли!
— Что там кости! Я погоду нюхом чую. Вот сегодня утром понюхал воздух и знаю, что еще три дня вёдро простоит.
— Я и без нюха вижу, что собирается дождь!
Соседи спорили до самого вечера. В тот день Макалас так и не убрал своей ржи. На другой день Стракалас все твердил, что после обеда будет дождь, а Макалас стоял на том, что дождя не будет.
Так они спорили несколько дней. Вдруг пошел дождь и шел три дня. После этого друзья опять спорили о погоде и опять пошли дожди. Проросла у соседа рожь, и оба друга остались без хлеба.
Весной зажгло молнией сеновал у Стракаласа. Огонь перебросился на клеть Макаласа. Соседи бросились на помощь. И потушили бы пожар, да оба друга опять заспорили: Макалас стоял на том, что пожар от молнии лучше всего тушить кислым молоком, а Стракалас уверял, что — песком. Пока они спорили, все у них дотла сгорело.
Так Стракалас и Макалас остались без крова. Сшили они себе по большому мешку и пошли по миру.
И до сих пор ходят по миру эти два упрямых хвастуна.
