Мой внутренний лемминг бросился в самоубийственную атаку.
– У вас вроде бы шрам на щеке, уши не задеты.
Да, это было довольно грубо. Вместо того чтобы отступить, я шагнула в сторону Котика. Лучшая защита – это нападение.
– Но я повторю. Никуда. С вами, лутадор, – каждое слово буквально было пропитано ядом, – НЕ ПОЕДУ. И вашей ведьмой не буду!
– Михаэль, – предостерегающе начала Шанталь.
– Мои уши в полном порядке, – ответил мужчина совершенно спокойно.
– Михаэль, послушай меня… Дай мне хотя бы две недели.
Шанталь встала между мной и Котиком. Я видела, как напряжена ее спина.
– И вообще, я не понимаю, какого черта он шатался около моей комнаты!
Лутадор очень плавно обошел Шанталь и с пугающей неотвратимостью двинулся на меня. Я машинально отступила.
– Хотел поблагодарить тебя за силу, которой ты поделилась.
Не помню такого. Ничем я с ним не делилась! Похоже, точно пьян и теперь бредит. Зря я выступала. Ох, зря!
Я пятилась к двери, но Котик довольно технично теснил меня в глубь кабинета.
– Не стоило себя утруждать.
Продолжая сокращать расстояние между нами, Михаэль поинтересовался как бы между прочим:
– И как ты хотела ее наказать, Шанталь?
Мамочка!!! Да, что ж такое-то!
Я разгадала маневр Котика, который резко вытянул руку, и увернулась. Он одобрительно хмыкнул. Похоже, ему весело!
На пол с грохотом упала тяжелая лампа: я задела ее локтем.
– Подземелье. На несколько дней, – сухо ответила Шанталь. Она с неудовольствием наблюдала за нашими маневрами.
Я содрогнулась.
– Скажи, кто тебе рассказал про шрам, и тебя не накажут.
На секунду я потеряла бдительность, и оказалась в цепком захвате сильных рук.
– Кто рассказал про шрам?
Даже дернуться не получилось.
– Никто! Я и сама отлично вижу!
– Сегодня просто день замечательных открытий. Что это значит, Шанталь?
– Только то, что она видит сквозь иллюзии. Это подтверждает, что Майя очень сильная ведьма.
– Не ведьма, а почти демоница. – Меня продолжали крепко держать.
– Поэтому я настаиваю, чтобы Майя оставалась в школе…
Мне показалась, что голос Шанталь доносится откуда-то издалека.
– Я тоже настаиваю… – Котик сказал это очень тихо, почти прошептал мне на ухо.
Дышать стало трудно. Я дернулась, мертвая хватка разжалась. Я огляделась. Кабинет исчез. Я стояла в центре небольшого, вымощенного плиткой внутреннего дворика. Михаэль Котик уверенным шагом направлялся к арке.
Он оглянулся:
– Видишь, ведьма, никуда ехать не пришлось.
Он явно был доволен собственным остроумием.
На этот раз перемещение далось мне гораздо легче. Никаких пятен перед глазами и удушливой дурноты. Что называется, отделалась легким испугом.
Я посмотрела в безоблачное ночное небо. Луна снова была полная. Интересно, это особенность мира, что она висит словно приклеенная? Может, этот мир вообще плоский и не может вращаться, как Земля? Но расспрашивать Котика не было никакого желания.
В окнах первого этажа вспыхнул теплый приветливый свет.
Я обошла дворик по кругу. В каждом углу стояли больше глиняные горшки с деревцами, увешанными круглыми плодами. Очень похоже на апельсины. Я сорвала лист и растерла его между пальцами. Запах был необычный, ничего общего с цитрусовыми. Скорее – мята и хвоя. Пробовать странные фрукты не рискнула.
Казалось, мужчина, который перенес меня сюда, совершенно обо мне забыл. Его силуэт временами мелькал в окнах. Котик занимался какими-то своими делами. Потом свет на первом этаже погас, и все вокруг погрузилось в мягкую бархатную тьму. Мелкие звездочки на небе засияли особенно ярко. Похоже, тащить внутрь меня никто не собирался. Я даже немного успокоилась.
На втором этаже с громким щелчком распахнулись ставни. Михаэль молча смотрел на меня, опершись на подоконник.
