нибудь!».
– Да, я могу.
– Прекрасно. Хэнк…
– Генри, сэр.
– Хэнк, сочини мне хороший номер. Пусть он будет…
– Хватким и запоминающимся.
– Точно!
Генри посмотрел на Тету с выражением «я же говорил», а она едва заметно пожала плечами «что поделать?».
– Валли, займись этим. Мне пора ехать на встречу с Билли – она хочет посмотреть загородный дом. Умеют же женщины тратить деньги! Хорошо, что этого добра у меня предостаточно.
– Конечно, мистер Зигфелд, – сказал Валли, провожая его до выхода. Он обернулся к Тете, и та показала ему язык.
Девушки окружили Тету и принялись поздравлять ее с удачным повышением, а Дэйзи вихрем убежала со сцены, сыпля проклятиями.
– Не очень-то хорошо выживать коллег по сцене, – заметил Дон, проходя мимо.
– Дон, будь ты в самом деле талантлив, тебя невозможно было бы выжить, – крикнула Тета ему вслед и затем обняла Генри. – Ты знаешь, что это означает?
– Еще больше занудных репетиций?
– Мы наконец сможем купить тебе пианино, Генри. И все будут выходить с шоу, напевая твою песню.
– Ты хочешь сказать, мыча ее?
– Не задирайся. Это всего лишь начало.
– Я уже вижу будущее. – Генри вытаращил глаза и эффектно развел руками. – Блистательный Флоренс Зигфелд представляет гениальное творение Генри Дюбуа – «Запорный блюз»!
Тета отвесила ему подзатыльник.
Глава 37
Взращивая Дьявола
Нью-Йоркская публичная библиотека, храм книг, сверкает на пересечении Пятой авеню и 42-й улицы редкостной красотой, которую мало что может затмить. Точно в одиннадцать часов утра Эви стояла на массивных мраморных ступенях, абсолютно уверенная в том, что ее поиски увенчаются успехом в течение какого-нибудь получаса. Ей непременно удастся отыскать ниточку, ведущую к раскрытию дела Манхэттенского маньяка. Она пыталась разузнать что-то у детектива Маллоя, но он не сообщил ничего полезного, кроме того, что Гоббса повесили летом 1876 года.
– Да, сэр, это моя крошка, нет, сэр, совсем не понарошку…[55] – залихватски напевала она, минуя гигантского каменного льва, охраняющего вход. Затем расхрабрилась и дала ему «пять», коснувшись холодной лапы. – Хороший котик!
Преодолев три пролета извилистой лестницы, она оказалась в просторной комнате, заставленной книжными шкафами и полками. Библиотекарь, на табличке которого значилось «мистер Джей Мартин», отвлекся от чтения «Обители Радости» Эдит Уортон.
– Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Очеделенно! – радостно выпалила Эви. – Мне нужно получить сведения об одном преступнике для доктора Уильяма Фицджеральда из музея Американского Фольклора, Суеверий и Оккультизма. Вы, наверное, слышали о нас?
Мистер Мартин, нахмурив брови, призадумался.
– Нет, не могу утверждать подобного.
– О. – Эви немного сдулась. – Ну что ж. Может быть, вы знаете что-то о человеке по имени Джон Гоббс, которого казнили за убийство в 1876 году? И не могли бы вы быть так любезны и добыть все как можно быстрее? У Альтмана чудесная распродажа, и я хочу попасть на нее до часа пик.
– Я – библиотекарь, а не оракул, – сказал мистер Мартин. Он вручил ей листок и карандаш. – Не могли бы вы написать имя, пожалуйста?
Эви накорябала «Джон Гоббс, убийца, 1876» и вручила ее библиотекарю. Мистер Мартин на мгновение скрылся из виду, затем вернулся с двумя объемистыми стопками газет, переплетенными в одну обложку на деревянном стержне, и водрузил их на стол перед Эви. Здесь было работы больше, чем на неделю. Она не попадет ни на какую распродажу сегодня. И вообще никогда.
– Все это по моему делу? – с ужасом спросила она.
– Нет, вовсе нет, – ответил мистер Мартин.
– Слава Богу.
– Я сейчас принесу остальные, не волнуйтесь.
– Остальные?
– Ну да. Еще четырнадцать томов.
