Тета глотнула кофе, оставив идеально ровный след помады на чашке.
– Он выглядит как человек, способный на более серьезные действия, чем кража двадцати баксов. Если ты понимаешь, о чем я говорю. Будь с ним поаккуратнее, Эви, не своди с него глаз.
– У меня глаз не хватит за каждым таким чучелом следить, – проворчала Эви.
– Поищи в карманах. Может быть, твои деньги там, – предположила Мэйбел.
– Ого, Мэбси! Какая неординарная идея. Так вот в чем заключается прогрессивное образование, которое ты получаешь в колледже Литл-Рэд? – Эви похлопала по многочисленным карманам куртки, но не нашла ничего, кроме мотка бинта, полпачки леденцов и почтовой открытки с карандашным пейзажем: высокие горные пики в окружении густого леса. На оборотной стороне было написано по-русски. Она знала, что может прочитать любую из вещей, чтобы узнать о мерзком проходимце побольше, но он не был достоин ее головной боли. Эви была уверена, что Сэм придет за курткой: уже наступал конец сентября, погода могла испортиться в любой момент.
Когда Эви вернулась в музей, дядя Уилл и Джерихо сидели за столом с неизвестным мужчиной. У него были карие глаза грустного щенка, которого никто не купил детям на Рождество, и нос, сломанный несколько раз и так и не выправившийся. Значок детектива болтался, приколотый к его пиджаку.
– Дядя! Тебя замели? Нужно внести залог?
– Терренс, это моя племянница, Эви О’Нил. Эви, это детектив Маллой.
Теплая улыбка Маллоя составляла разительный контраст с грустными глазами. Он протянул ей руку.
– Я старый друг твоего дяди еще с тех давних времен, когда работал на правительство.
– Ого! Когда это было, дядя? – удивилась Эви.
Уилл не обратил на вопрос никакого внимания.
– Я помню, что предлагал сходить в китайский квартал поужинать, но боюсь, теперь мне придется ненадолго уехать с детективом Маллоем в центр.
– Так все-таки нужно внести какой-то залог, – сказала Эви.
– Нет никакого залога. Полиция обратилась ко мне за помощью. Произошло убийство.
– Убийство! Боже мой. Дайте только переобуться, – восхищенно сказала Эви. – Я на минутку.
– Ты никуда не поедешь, – отрезал Уилл.
Эви, прыгая на одной ноге, поменяла туфли на новые «оксфорды», полуботинки на шнурках.
– Не поехать на настоящее место преступления? Да ни за что!
– Не стоит, мисс. Леди лучше не смотреть на такое, – заметил Маллой.
– Меня не так-то легко напугать. Обещаю, буду жесткой, как Аль Капоне. – Эви уже зашнуровала первый ботинок.
– Ты останешься здесь. – Дядя повернулся к ней спиной.
– Ты же все равно обещал взять нас с Джерихо в китайский квартал. Нет никакого смысла оставаться и ждать тебя здесь.
– Евангелина…
– Обещаю, я не буду безобразничать. Буду сидеть в машине и ждать, пока вы закончите, – заканючила Эви.
Уилл обреченно вздохнул.
– Терренс, ты не против?
– Не против. – Детектив открыл ей дверь. – Только потом не жалуйтесь, если у вас будут ночные кошмары, мисс.
Эви издала жуткий ведьминский хохот.
Глава 10
Блудница наряжена и брошена в пучину морскую
Пока они выезжали на Пайк-стрит, манхэттенский мост поднимался все выше перед их глазами. Перед кварталом многоквартирных домов стайка мальчишек играла в бейсбол. Они проследили за полицейской машиной цепкими взглядами хитро прищуренных глаз.
– Будущие головорезы, – сказал Маллой, паркуясь в тупике. – Если кто-то из вас, маленькие за… – он быстро покосился на Эви, – маленькие сопляки, хоть пальцем тронет машину, клянусь, вам придется нырять в речку на поиски собственных зубов.
Мужчины вышли из машины, и Эви последовала за ними.
– Ты должна была остаться в машине, – напомнил ей Уилл.
Эви зубами и ногтями выцарапала возможность приехать сюда. Она не собиралась сдаваться в каком-то шаге от цели. Убийство на Манхэттене! Она уже представляла себе, как пишет Луизе и Дотти: «Дорогуши мои, вы и представить не можете, что я сегодня видела… Конечно же, как любая современная девушка, я не испугалась…» Прямо как в детективах Агаты Кристи, которые она просто обожала. Но все это – только если удастся подойти поближе.
– Но, дядя, с девушкой, одиноко сидящей в машине в таком районе, может стрястись что угодно. – И она многозначительно покосилась на мальчишек. – Что скажет моя мама?
Она изобразила святую невинность.
