– То есть он сам застрелился?
– Да. От стыда. Я уже Пашке об этом говорил. И тебе скажу – я им горжусь, хоть мне и невероятно горько. Ты же знаешь, Гюнтер всегда и везде шел до конца. В этот раз он проиграл и решил, что не сможет жить с осознанием поражения. Это очень в его характере, согласись.
Пьер неожиданно поднялся из кресла и направился к суперкарго. Тот поспешил вскочить на ноги и встретил шефа на полпути, чуть ли не вытянувшись по стойке «смирно». Однако Виньерон на это внимания не обратил – похлопал гостя по плечу и проникновенно произнес:
– Ты ведь и сам, Эмиль, понимаешь, что я прав. И Гюнтера понимаешь. Смог бы ты ему в глаза смотреть, когда вся эта история всплыла бы? Вот видишь – он тоже не смог. Так что не нам его судить. Да и не за что по большому счету.
– Да, мсье. Я могу идти?..
– Иди. И успокой своих… соратников. По крайней мере, попытайся. Ты меня знаешь, в данной конкретной ситуации я не остановлюсь на полпути. Соответственно, санкции могут быть предельно жесткими.
– Я вас понял,
– Вот и славно, – потерял шеф интерес к гостю. – Паша, ты тоже свободен. И надень скафандр, не откладывай на потом. Скоро прыжок, я хочу, чтобы ты присутствовал в рубке.
– Да, патрон.
– Свободен.
Уже когда за мной практически закрылась дверь, я странно обостренным слухом уловил несколько крепких словечек и звон стекла, – видимо, Пьер все- таки дал волю эмоциям. Впрочем, на сей раз я даже не удивился. Разве что желудок непроизвольно сжался от нехорошего предчувствия.
Оказавшись в насквозь знакомом «предбаннике» капитанских апартаментов, я поинтересовался у суперкарго:
– Эмиль, ты сейчас куда?
– На хозяйство, – пожал тот плечами. – Ребят подстраховать надо. Мы однажды уже шарились по астероидному полю, удовольствие ниже среднего. Щиты щитами, а все равно нештатные ситуации с завидным постоянством возникают.
– Ладно, удачи.
Выбравшись из кабины лифта на офицерской палубе и не забыв на прощанье махнуть Эмильену, я оперативно добрался до каюты и протопал прямиком в спальню. Остановившись у встроенного шкафа, сдвинул вбок створку и задумчиво хмыкнул:
– Тэк-с, что тут у нас? Скафандр автономный облегченный – одна штука.
Почесав затылок, в замешательстве уставился на занимавший одно из отделений шкафа костюм – близнец эмильеновского: с чего, собственно, начинать-то? Как-то раньше случая не было воспользоваться. Та броня, что мы задействовали на Находке, все-таки попроще будет – термокомбез плюс такой же пленочный защитный слой. А сверху и вовсе обычная одежка, только из упрочненной ткани. А тут прямо латы средневековые. Впрочем, это я слегка преувеличил – если присмотреться, ничего сверхъестественного. Комбез как комбез, разве что материал более плотный. Да пластиковые нашлепки в уязвимых местах – на плечах, локтях и коленях. Да, еще на груди и частично на животе. Все остальное, видимо, уязвимым не считалось. Даже, хм, раковины для защиты самого сокровенного нет. Несерьезно как-то.
– Что-то не впечатляет, – подвел я итог осмотру и принялся сдирать повседневный комбез.
Оставшись в одном термобелье, по здравом размышлении решил от него не избавляться – легкий скафандр, кроме системы регенерации воздуха и кое- какой защиты, другими изысками не баловал. И про «париться» я отнюдь не для красного словца упомянул.
В устройстве скафа разобрался довольно быстро – в таких вещах производители старались придерживаться каких-то общих правил, чтобы даже самые, э-э-э, альтернативно одаренные пользователи как можно меньше трудностей испытывали. Потому как люди там не дураки и прекрасно понимали, что читать «гребаную инструкцию по эксплуатации» нормальный человеческий индивид станет только под угрозой расстрела. А посему особых проблем не возникло – я с некоторым трудом влез в стоящие колом штаны, сунул ноги в ботинки-переростки – этакие гипертрофированные берцы с застежками-фиксаторами по бокам – и в самую последнюю очередь накинул куртку, больше смахивающую на кирасу. Запахнул китель, плотно прижав полы к пояснице, провел ладонью от пупа до горла, зарастив шов, и подозрительно покосился в зеркало. А ничего так, даже впечатляет. Костюмчик, что называется, сидит. Можно даже сказать, как влитой. Издалека, если не присматриваться, и за Егеря прокатить удастся. Цвет вот только подвел – грязно-серый, с темным отливом. Ладно хоть матовый. Да и с удобством как-то не очень…
Последняя проблема разрешилась просто – застегнув на талии пояс с кучей мелких прибамбасов в кармашках, я объединил разрозненные элементы в одну систему, и ткань сразу же приобрела эластичность. Сочленения в локтях и коленях тоже перестали сопротивляться. Ага, наверняка тут дело в фиксирующем каркасе – нитях из «умного» полимера, твердеющего при сильных нагрузках, направленных против естественного сгиба. Проще говоря, в таком костюмчике весьма проблематично заполучить перелом. Разве что в суставах – там такие штучки-дрючки применить не получится при всем желании.
Ну-ка, что тут еще осталось? Мелочь, в сущности, – перчатки. Отдельного шлема не полагалось, он был встроен в довольно толстый ворот. Впрочем, сложную пластиковую конструкцию, складывающуюся наподобие веера или мягкой крыши кабриолета, шлемом называть язык не поворачивался. В моем
