чтобы проводить меня в Александровский дворец, мне сказали, что государь ожидает меня в парке. В сопровождении одного из офицеров я направился на главную аллею, где Николай II прогуливался с Григоровичем, которого я никак не ожидал здесь увидеть. У меня возникли смутные подозрения, что этот вызов неспроста и предстоит серьезный разговор.
Как только я увидел эту парочку, у меня промелькнула мысль: «Неужели Григорович растрезвонил Николаю, кто я и откуда? А ведь сам предупреждал, чтобы я держал язык за зубами».
Я подошел и отрапортовал о своем прибытии, потом поздоровался с Григоровичем, который с какой-то легкой загадочной улыбкой посмотрел на меня.
«Так, сейчас Николай Александрович объявит мне что-то такое, чего я от него просто не ожидаю, – подумал я. – Точно Константиныч не удержался и все рассказал про меня царю. Ишь как они загадочно переглядываются. Ладненько, послушаем, что такое для меня приготовили».
Но Николай II начал издалека. Вначале справился о моем здоровье, потом пошел разговор типа «как я провел лето».
«Со здоровьем у меня все было более или менее в порядке, да и отпуск пролетел на ура. Как-никак я женился на прехорошенькой молодой женщине», – подумалось мне.
Оказывается, государь уже знал о моей женитьбе и даже навел справки о моей жене и одобрил выбор. Короче, поздравил меня с окончанием холостяцкой жизни.
«Интересно, а с чего это он о моей женитьбе заговорил? Пожурил, что на свадьбу не позвал. При чем тут – женат я или нет», – недоумевал я.
Николай II между тем стал расспрашивать, как мы с женой обустроились на новом месте, сожалея, что с войной столица переполнена и очень трудно найти приличное жилье.
«Да у меня и старого-то жилья не было. Зачем мне, в то время холостяку, нужен был дом, когда моим домом был корабль. А теперь мне удалось снять квартиру в четыре комнаты, вполне приличную даже по современным меркам. Если удастся изменить ход истории, то после войны построим себе домик с садиком где-нибудь на побережье Финского залива. А то подадимся на юга и поселимся, например, в районе Сочи. Отгрохаем с Настюхой особнячок с видом на море. Глядишь, в будущем потомки курортникам будут жилплощадь сдавать и на этом бабки зарабатывать».
Отвечал я на вопросы царя кратко, не рассусоливая, а сам все думал, к чему эта вступительная речь. «И чего он не переходит к главной теме, из-за которой меня сюда вызвали. Нет, все же, похоже, Григорович посвятил царя в мою тайну. Ишь как он тянет, поди, не знает, с чего начать».
– Адмирал, я осведомлен о том, что вы, вернувшись в Петроград со своей молодой супругой, не успев обустроить надлежащим образом свою квартиру, уже на третий день посетили три петроградских завода.
– Ваше императорское величество, не на третий, а на четвертый день. Я уже не раз говорил что…
– Я все прекрасно знаю, – перебил меня государь, – не в этом суть. Вы опять начнете тут говорить, что радеете за государство и Россию и всеми силами стараетесь упрочить ее в военном плане. Мне многое о вас известно….
«О чем это он и что ему обо мне известно?» – мелькнула у меня нехорошая мысль. Я посмотрел на Григоровича, как бы спрашивая его: «Ты, чего доброго, чего лишнего монарху про меня не брякнул?» Но по выражению лица Григоровича я понял, что он тут ни при чем.
– У вас столько интересных идей и предложений, откуда это все? Начальник ГАУ генерал Маниковский докладывал Михаилу Васильевичу о полезности ваших предложений. Кроме того, от вас поступило много толковых предложений в комитеты по вооружению. Как мне доложили, некоторые ваши прожекты были одобрены и рекомендованы к разработке. Похвально, похвально. Второго дня я присутствовал на испытаниях стрелкового оружия, собранного в оружейной мастерской при Сестрорецком оружейном заводе. Там были представлены очень любопытные и довольно необычные экземпляры стрелкового оружия.
«Вот блин, а меня никто не пригласил на это действо, я бы тоже не прочь посмотреть, – посетовал я на такую несправедливость. – По всей видимости, из-за козней кого-то из военного генералитета меня не включили в список приглашенных. Похоже, в отместку за то, что я уговорил царя позволить выпустить опытную партию автоматов Федорова и дать нашим конструкторам-оружейникам свободно заниматься разработкой перспективного оружия для нужд армии».
– Я надеялся увидеть вас на стрельбище, но мне сказали, что вы очень заняты и не можете присутствовать на показе.
– Да, у меня были неотложные дела, – решил соврать я – в этот день я присутствовал на испытаниях опытной бронированной машины на гусеничном движителе, другое ее название «бронетачанка» инженера Пороховщикова. Для простоты ее назвали «Б-1».
«Интересно, когда и кто это меня извещал об этом высочайшем показе оружия. А я-то, дурак, туда не явился. Точно, какая-то сволочь решила меня подставить. Я ни сном ни духом об этом, а мне упрек – отказался от приглашения».
– Жаль. Но вы и так в курсе того, что оружейники Сестрорецкого завода придумали. Еще раз повторюсь, я не ожидал такого, что было показано. Я даже соизволил опробовать в действии некоторые образцы. Но мне показалось, что это оружие довольно сложное для нашего солдата.
– Ваше императорское величество, я согласен, что для новобранца это оружие будет сложновато. Но для старого и опытного солдата, который привык обращаться с оружием, оно будет не сложнее обычной винтовки, естественно после недолгого обучения. И по представлению полковника Федорова, это оружие в первую очередь предназначено для вооружения штурмовых отрядов, в которых в основном находятся уже опытные и обстрелянные солдаты.
