– Нет, Иван Семенович, мы подождем его тут. С тремя броненосцами «Гебену» не справиться. Да, он вполне может нанести им серьезные повреждения, но и сам может их получить, что уже не раз доказывалось при встрече с ними. Сушон не будет ввязываться в долгую перестрелку, как только получит несколько гостинцев, так и засобирается домой. У него только два пути. Первый – прорваться в Босфор. Другой – идти в один из болгарских портов и где-то там скрыться.
Через сорок минут мы получили сообщение от Каськова, из которого узнали, что после двух попаданий «Гебен» ретировался курсом на норд-вест.
Только по приходе в Севастополь, читая докладную контр-адмирала Каськова, я узнал подробности как самого боя броненосцев с германским линейным крейсером, так и об уничтожении большей части транспортов в порту.
– Итак, господа офицеры, у нас до встречи с «Гебеном» есть как минимум два с половиной часа. Но это если он сразу пойдет к проливу. Но он может пойти и кружным путем. Адмирал Сушон очень осторожный. И уже просчитал, что на одном из выбранных им путей к Босфору его могут поджидать наши корабли.
– Поспешили мы с выходом, ваше превосходительство, надо было взять с собой один гидрокрейсер, сейчас бы он нам пригодился в поиске германского крейсера.
– Тогда нам нужна была скорость, Дмитрий Николаевич, мы спешили во что бы то ни стало перекрыть пролив и не упустить германца. А гидрокрейсера нам были только помехой, для их охраны не было ни одного свободного эсминца. А оставлять их без охраны, сам понимаешь… Вдруг какая-то вражина им повстречается, и мы лишаемся такого ценного корабля.
– Но если судить по курсу, что передал нам Каськов, «Гебен» сейчас направляется к берегам Болгарии.
– Ну и пусть направляется, ему там негде спрятаться. Возможно, что так он хочет запутать следы. Как ты думаешь, он знает, что его уже обложили? И только вопрос времени, когда мы его обнаружим.
– Я предполагаю, что об одной-то из наших оперативных групп Сушон знает. Вы сами приказали Новицкому запереть пролив линкором. Турки давно уже разглядели его корабли со своего высокого берега и предупредили Сушона каким-нибудь кодированным сигналом, что не смогли расшифровать люди лейтенанта Квасникова. О нас он, возможно, не знает, мы пока ничем себя не выдали, даже радиопередачи не отправляли, а только принимали.
– Мне отчего-то кажется, что он и о нас знает. Только не знает, где мы его караулим.
– Михаил Коронатович, я вот чего опасаюсь: у «Гебена» запас хода в два раза больше, чем у нас. Кроме того, мы сожгли чуть не половину топлива, спеша сюда, и его у нас осталось только на двое суток экономичным ходом. «Гебен» в это время ходил экономичным да средним ходом. Я вот к чему это говорю, у немецкого крейсера угля должно быть еще много, и он может затеряться где-то посредине моря и выждать момент, когда нам придется уходить обратно в Севастополь для пополнения запасов.
– Дмитрий Николаевич, а твои предположения очень даже верны и могут быть к месту. Угля действительно пожгли мы много, но будем надеяться, что Сушон до этого не додумается и не будет прятаться несколько дней в море, а предпримет попытку прорыва. А побережье Турции – это не побережье Скандинавии, тут шхер и фиордов не наблюдается, и отсидеться ему просто негде. Значит, рано или поздно он даст о себе знать. Нам, конечно, желательно, чтобы это случилось раньше.
II
Корабли продолжали медленно двигаться на восток, приблизительно на траверзе Эрегли, сигнальщики с эсминца «Беспокойный», идущего ближе к побережью, заметили дымы на юго-востоке. Капитан второго ранга Тихменев решил посмотреть, что это за корабли идут, и, увеличив ход до полного, «Беспокойный» пошел на сближение. Через полчаса эсминец обнаружил пять порожних турецких транспортных судов среднего водоизмещения, от полутора тысяч до двух с половиной тысяч тонн каждый, под охраной трех канонерских лодок, идущих возле самого берега. Это те самые корабли, что сегодняшним утром и были замечены с «Громкого», когда они уходили из Зонгулдака. Они должны зайти в Эрегли и загрузиться углем, который так ждут в столице.
Турки распознали, что вот этот идущий им навстречу корабль – русский эсминец, а не один из своих, вышедших двумя часами раньше из Зонгулдака в составе первой группы транспортов. Но русские всегда ходят парой, по всей вероятности, где-то должен быть еще один эсминец. А пока этот эсминец один, есть шанс отбиться от него, так как в охране конвоя находятся три канонерские лодки. Турецкие капитаны транспортов рассчитывали, что канонерки свяжут русских боем, а сами они постараются прорваться в порт Эрегли, а там спрятаться за молом да прикрыться береговыми батареями. Тогда, возможно, Аллах смилуется над их бедными головами и не даст погибнуть вместе с судами, под огнем орудий неверных урус-шайтанов, и не отправятся они на дно морское кормить собою рыб.
Тихменев понял – турки опознали, что за корабль перед ними, так как три канонерские лодки начали перестраиваться и выходить на правый траверз конвоя, прикрывая собой транспорты, давая им время для бегства.
– Ишь ты, как они задымили и стараются увеличить ход, попытаются прорваться в Эрегли, да до него-то осталось менее девяти миль.
– Так им осталось всего несколько минут хода, и они войдут в зону действия береговых орудий, где нам будет трудно их перехватить, – поделился своими сомнениями лейтенант Ферсман – старший офицер эсминца.
– Мы будем атаковать их сейчас, не будем ждать подхода кого-то из наших, чтобы остановить. Отправить сообщение командующему об обнаруженном конвое и моих намерениях.
