— Согласен, — прищурился командир, — но я не твой пациент. Меня Веся лечила… я помню, как очнулся в лодке. А сейчас я себя чувствую намного лучше… и хочу знать, что с моей невестой?!
— Ты можешь ругаться, выгнать меня из отряда и вообще делать все, на что хватит совести… но пока не поешь, я ничего не скажу.
— Темная сила… все так плохо? — Бересту припомнилось, как падала побледневшая княжна, как тащил ее на руках какой-то мужик… — Куда она делась? Анс, я съем твой проклятый навар, только скажи… она жива?
— Жива, — несчастно промямлил алхимик. — А теперь ешь… ты пообещал!
— Да, пожалуйста. — Берест взял в руки миску и прямо через край принялся глотать мясной навар, как глотает измученный жарой путник долгожданную воду. — Вот и всё. Теперь давай одежду. И рассказывай, как её найти.
— Берест, — в дверь ворвались Даренс с Ранзелом, — как ты себя чувствуешь?
— Как тэрх. Кто меня проводит к Весе?
— Ансерт. — Даренс сел на стул напротив него и уставился в лицо другу необычайно серьезным взглядом. — Мы все обсудили и решили, с ним тебе будет лучше всего. А мы поделим отряд между собой… до вашего возвращения.
— Откуда? — замер командир и отпустил застежку куртки. — Откуда мы вернемся? Да чего же вы все загадками разговариваете, можете мне прямо сказать?
— Можем, — пробасил Ранзел, — но ты не волнуйся… её чародеи забрали.
— Кто?! — ошеломленно переспросил Берест и оглянулся на брата. — А почему вы отдали?
— Нас там не было… мы под Турой бились. Пока все переправились, туда вторая орда подошла… хорошо, что из первой большая часть хингаев к мосту умчалась, лодки ловить. А вот селяне пытались Весю не отдавать, она ведь всех их спасла… — Даренс сглотнул и смолк.
— Дальше!
— Говорят, как в варенье попали… ни рук поднять, ни ног вытянуть, — хмуро пояснил Ансерт, и Берест вдруг отчётливо понял, сейчас они говорят правду… но чего-то все же не договаривают.
— А что было потом? Ну, не тяните! Даренс!
— Я не могу… пусть Ранз.
— По-вашему, Ранз самый толстокожий, — обиделся вдруг богатырь, — и бессердечный.
— Ранз, ты просто самый смелый… — мягко сказал Берест, уже сообразивший, братья сейчас просто не представляют, как сообщить ему очень неприятное известие, и отлично их понимал.
Сам точно так же мучился, когда приходилось сообщать кому-то плохую весть. Но раз Веся жива, он её из Цитадели вытащит. Не имеют они права решать судьбу просватанной невесты без жениха и его родни. Ради Весеники Ардест готов отца умолять, у дяди прощения просить, к матери в ноги кинуться… хотя отец и запретил расстраивать княгиню. Да и Радмиру написать нужно… он ради дочерей на все пойдет, это Берест теперь точно знал.
— Для того чтобы человеку такие вещи говорить, не смелым нужно быть… — мрачно рыкнул тот, — а сумасшедшим. Но раз вы хотите, я скажу. Но сразу предупреждаю, хотя я тут спорил с ней… когда она из Кладеза ушла, но вовсе не считал Весю злой или жестокой. Поэтому я не верю, будто она могла сама все отдать… наверняка они отобрали, пока куница без сознания лежала.
— Да что такое отобрали-то, вы скажете наконец или нет?! — обозлился командир, снова понимая неведомым чувством правоту брата.
— Вот… — горько поджав губы, подал ему Ансерт деревянную шкатулку.
Берест почти вырвал ее из рук, резко распахнул и застыл, неверяще глядя внутрь. Туда, где на куске полотна лежал его обручальный браслет, преподнесенное Весе ожерелье и шкатулочка с украшениями. Серьги, диадема и ожерелья из камней сиреневого цвета, лучшие, какие он нашел в своём сундучке. И Весе они нравились… Берест подсмотрел, с каким удовольствием невеста перебирала камушки.
Следовательно, прав Ранзел, у неё все это отобрали. И в таком случае нужно не просто ехать, а мчаться, не останавливаясь ни на минуту.
— Ансерт, ты готов?
— Да. И тэрхи ждут… и Ныр с Рыжем. Думаешь, я зря просил тебя сначала поесть?
— Явились!
— Доброе утро, дед, — вежливо ответил Ансерт.
— С чего это оно у вас так подобрело?!
— А с чего ты сегодня такой ядовитый? — устало осведомился Берест. — Вроде никого чужого мы не привезли.
— Лучше бы привезли! Ну и как вы умудрились проворонить куничку?
— Дед, я тебя очень уважаю, — разъяренно рыкнул Ансерт, — но если ты не уймешься, полью таймальским зельем!
— Думаешь, у меня не найдется, чем полить в ответ? — едко ухмыльнулся стоящий на балконе старик.
— Мне всё равно! Но Деста оставь в покое, не нужно сапогами по больному! Мы все за них радовались… Прости, Дикий.
