ладонь. Ныр не понимал, почему рука хозяйки никак не достанет до его морды, скреб лапами загородку, пыхтел и пытался дотянуться до руки девушки языком. И именно в этот язык попал первый клочок силы, и целительница заторопилась отдать своей силе указ, согреть желудок зверя, словно он проглотил кусок теплого мяса. А потом направила силу по жилам и мышцам, заставила потянуться во все стороны, как делала, когда лечила заморенных детишек, отобранных у степняков. И как понуждала расти присохшие ножки у калечных малышей.
А когда убедилась, что сила все делает верно, добавила Ныру еще шарик и оглянулась на сидевшего на потолке фантома.
— Конюх?
Серый клубок, до смешного похожий на повара, только с кожаным фартуком вместо крахмального, застыл перед нею, и Веся приказала ему выдать Ныру большой кусок мяса. Она собиралась вырастить здорового и сильного тэрха, а не скелет.
Покончив с этим заданием, куница с чистой совестью направилась назад в Цитадель, надеясь где-нибудь встретить Береста или хотя бы Анса, но пройдя по пустынным залам до кабинета магистра, не заметила ни одного человека.
Зато, оказавшись у двери кабинета, услышала спорящие о чем-то мужские голоса и различила среди них возмущенный рык Ольсена. Хмуро усмехнулась, ей дед явно рад не будет, значит, нужно загодя сделать безразличное лицо в ответ на его очередную колкость.
— Можно? — коротко постучав, скромно ступила в кабинет куница и отметила, что тут вовсе не толпа мужчин, как казалось из-за двери по их громким голосам, а всего-то трое.
Магистр, ее отец и Ольсен.
— Вот у нее и спросим, — торжествующе заявил мельник, едва разглядев вошедшую девушку. — Эвеста, мне уже можно ездить верхом?
— Доброе утро, — ответила приветствием Веся и уставилась на Феодориса, — я все сделала.
Здесь она ученица, и лучше не переступать этой незримой преграды, пока не станет ясно, позволено ли ученикам влезать в чужие споры.
— С какого расстояния? — повернулся к ней чародей.
— Примерно в ладонь.
— А сколько влила?
— До завтрашнего утра хватит, думаю, сначала не стоит расти слишком резко. — Веся отвечала кратко, сообразив по вопросам магистра, что он не считает нужным посвящать всех в суть ее задания.
— Хорошо. Сейчас Хлоп отведет тебя в библиотеку, там уже приготовлена книга. Почитай до обеда.
— Феодорис! — не выдержал Ольсен. — Ты всегда обращаешься с учениками, как с воинами, стоящими на посту?
— А мы все здесь стоим на посту, — непонятно усмехнулся чародей. — А чем ты недоволен?
— Она не ответила на вопрос!
— А я могу поговорить с Эвестой? — решился задать вопрос князь, молча следивший за этим разговором.
— Разумеется, можешь. Как договорим, Хлоп проведет тебя в библиотеку, — кивнул ему магистр и хмуро глянул на мельника. — А Эвесте я разрешаю ответить на твой вопрос… если она желает.
— Так можно мне ехать? — уставился на ожидавшую у двери Весю прадед. — Ты же говорила несколько часов?
— Я помню свои слова, — серьезно ответила Весеника, отлично понимая, дед сейчас невольно дал возможность верховному магистру устроить ей новую проверку, и мысленно поблагодарила Кастину за выучку, — но я целительница, Ольсен, и не могу принять решение, пока не узнаю всех подробностей. Но если ты желаешь немного проехаться по двору крепости, я скажу да, постепенно заставлять ногу работать можно, хотя ты и так начал бегать слишком рано, не дав костям окрепнуть. Но вот отправляться далеко не стоит, еще не время.
— А потом будет поздно, — с отчаянием рыкнул он, — как вы не понимаете…
— Я действительно не понимаю, потому что не знаю, куда ты так рвешься, — осмотрительно ответила куница и взглянула на хмурое лицо отца: — Батюшка?
Но ответил ей не князь, а учитель.
— Ты же послала письмо Кастине… вот он и мчится встречать.
— Тогда только вместе со мной, — мгновенно отрезала Веся. — С тех пор как Кастина повесила на себя лебединое перо, она не разрешает мне ее исцелять. И у нее не настолько здоровое сердце, чтобы не разорваться, когда она увидит этот оживший труп.
— Ты… — мельник смотрел на Весю, как на обнаруженную в собственной тарелке ядовитую змею, — как ты могла? Ведь ты же лечишь всех, кого захочешь! И кто тебе попадется! Почему же ты не вылечила ее?!
— Потому что она была зеленой девчонкой и ученицей Каси, — взвился от возмущения князь, — когда та брала с нее честное слово! И как мы после ни уговаривали, так и не захотела его вернуть! И ничего Веся не могла поделать! Где ты видел, чтоб ученики нарушали святую клятву, данную наставнику?! А ты сидел на своей мельнице… или где еще там, и изображал из себя страдальца! И как выясняется, попутно играл в шпиона, пытался лезь в чужие тайны! Это не твои засланцы, под видом комедиантов, по Ясновеню прошлым летом ходили? Два мужика и две девицы?
— Ты знаешь, что с ними стало? — мигом забыл про желание куда-то ехать Ольсен.
