Глава двадцать четвертая
— Батюшка… — Вот ведь не хотела Веся плакать и печалить отца… да и не с чего особо, но всхлипнула нечаянно даже для себя.
— Ну что ж ты… дочка… — Радмир расстроенно засопел, неловко провел ладонью по ее щеке, стирая мокрую дорожку, притиснул девушку к груди, как прижимал совсем малышкой, пряча от грозы, — ведь не одна остаешься! И Берест твой… глаз не сводит, и Кася с тобой… ну хочешь, останусь еще на пару дней?
— Нет… это я просто так… — отодвинулась Веся, — само нахлынуло. Вот, держи, это Мариле сережки, с защитой от огня и дыма. Шепни ей, что от меня, для того тебя и звала. И матушек от меня поцелуй, а бабушке вот цепочка, я сама силу вложила, Саргенс научил. Все, езжай, да не оглядывайся… я уже успокоилась. Мы следом отправимся.
И мягко подтолкнула отца к двери, пряча догадливый взгляд. А чего же тут непонятного, слишком уж тоскливо он смотрел ей вслед в последний раз. Наверняка снова пришло предчувствие развилки в чьей-то судьбе, и опять все носит в себе, сердце надрывает. Само собой, она не зевала, успела отцу в тело целебной силы влить и направить ее куда следует, а дома за князем Мариля присмотрит, они со Свергом пока намерены жить в княжьем доме, в это лето следить за здоровьем домочадцев досталось старшей сестре.
Князь ушел, не оборачиваясь, как она и просила, а через минуту в столовую, где по просьбе куницы Саргенс разрешил ей попрощаться с отцом, влетел Берест.
Обнял невесту, на миг повернул к свету, рассмотрел покрасневшие глаза и прижал к себе точно тем защищающим жестом, как недавно отец.
— Мы поедем к ним в гости… я тебе обещаю. Найду повод проведать князя. Только не плачь, солнышко, — бормотал ястреб, и на душе у куницы становилось все светлее.
— Дест… я поеду с тобой, буду помогать учиться, — наконец нехотя отстранилась девушка, — а сейчас мне нужно собраться…
— Беги, — согласился княжич, но отпустил лишь после нежного поцелуя, — мы уже все готовы.
Ставин встретил путников широко распахнутыми воротами, под аркой которых четверо стражников бдительно проверяли въезжавший обоз. Пришлось придержать тэрхов, лучше подождать четверть часа, чем злить и так раздосадованных путешественников. Внимание куницы, с интересом осматривающей хорошо знакомое место, привлёк гомон и лязганье оружия собравшейся возле привратной харчевни толпы воинов.
— По-моему, — задумчиво сообщила Веся ястребу, сидевшему на этот раз в переднем кресле, — это Шангор или твой отец отряд собирают. Я видела пару знакомых лиц.
— А по-моему, — сердито обронил Саргенс, ехавший почти рядом, — он зря не поставил тут дополнительный дозор, тот, кто их собирает. Вино и толпа плохо совмещаются.
— Это точно, — мрачно подтвердил Ардест, наблюдая за кучкой слишком рьяно споривших воинов, — но это всё же люди Шангора. И раз их тут так много, значит, он и сам где-то неподалеку.
— Наверняка Илстрем позвал его на тот сход, что собирает в обед, — пробормотала Веся и глянула в сторону ратуши, на башне которой красовались огромные часы.
Разумеется, ничего она не рассмотрела за крышами высоких, двух- и трехэтажных домов и за деревьями, распушившимися молодыми листиками, но и без часов знала, до обеда еще осталось не меньше пары часов. Мчались они сюда почти без остановок, и не только заниматься тренировкой способностей, но и просто разговаривать было трудно, зато никто не мешал Бересту снова утащить к себе на колени невесту и всю дорогу блаженствовать от ее близости и счастливой улыбки. Лишь на подъезде к столице куница заставила жениха пересесть вперёд, не желая привлекать к себе слишком много внимания.
Один из воинов вдруг громко и грязно выругался, выхватил меч и ринулся на недавнего собеседника. По-видимому, тот тоже не собирался отступать или решать дело миром, так как сорвал с плеча тяжелую палицу на длинной ручке.
— Саргенс! — охнула Веся, остро жалея об отсутствии лука, лучше залечить небольшую ранку от стрелки с сонным зельем, чем развороченную этой палицей голову или плечо. И это, если еще будет кого лечить.
— Сам вижу, — мрачно процедил чародей и незаметно махнул пальцами.
Между спорщиками вмиг расцвел яркий огненный шарик, и пока они, нахмурившись и тяжело дыша, пытались сообразить, откуда он взялся и кто пытается им помешать, ближайшие зрители успели сообразить, что ничего хорошего их не ждет, и бросились врассыпную. В этот момент исподволь раздувавшийся шар неслышно лопнул, и всех, кто находился поблизости, обдало жаром огня и густой копотью.
Только миг в толпе было тихо, затем она взорвалась яростными криками и проклятьями. И было отчего. Все, кто не успел отвести взгляд, на
